Именной указатель

Обновление: 05.06.2022

Приношения творчества

 
Я собираю здесь не только стихотворные посвящения Иннокентию Фёдоровичу, но и все творческие строки, связанные с его именем. Авторы - в алфавитном порядке фамилий.

Текст речи, произнесенной учениками 8-й СПб гимназии по случаю ухода И. Ф. Анненского с поста директора

Г. В. Адамович страница собрания

"Так тихо поезд подошел..."
Вечер у Анненского рассказ

Е. Я. Архиппов страница собрания

1. Иннокентию Анненскому
2. Месса по И. Анненском
3. П. Г. Доленко, I
4. Иннокентию Анненскому. (К 15-летию со дня смерти)
5. Préface (Вступление в книгу стихов "Обиды Pace")
6. Сквозь строй дождя
7. Свидание с Pace
8. Пепельный бал (фрагмент)
9. К годовщине "Pace" (фрагмент)
10. Гипсовая маска (фрагменты)
11. Золотая маска (фрагменты)
12. Исповедь (фрагменты и глава)

А. А. Ахматова страница собрания

1. Подражание И. Ф. Анненскому
2. Учитель
3. Трилистник московский
4. Царскосельская ода. Фрагмент

Т. Богданова

В кругу божественных светил
(Памяти И. Анненского)

Неясной синей простотою
Заледенела высота:
Надеждой тешимся пустою,
Да заедает суета:

И новый день волнений странных
Затлеет тусклою свечой:
Костёр любви и слов желанных
Разрубит огненным мечом.

Полынной горечью заката
Упьётся грешная тоска,
И горстью солнечного злата
Сожмётся нежная рука:

*   *   *

В тиши таинственных преданий,
В кругу божественных светил,
В ущельях бесконечных зданий
Пойму, что ты меня любил:

16.02.2004

"Форум Авигдора Эскина", http://www.avigdor-eskin.com/phpBB2/viewtopic.php, 14 июня 2004 г.
Ответ на сонет Н. Соловьёва (ниже), с сопровождающим текстом:
"Замечательный сонет, посвященный замечательному Поэту!
Непризнанный при жизни, он был "поэтом для поэтов". Учителем Николая Гумилева.
Позвольте и мне привести несколько строк, посвященных Ему. С уважением, Татьяна".

Ресурс-источник: http://www.stihi.ru/poems/2004/02/16-666.html, "В кругу божественных светил..."; страница автора - http://www.stihi.ru/author.html?bogdanova

Н.  А. Бруни

Николай Бруни.  Стихи. / Составитель - Ольга Голованова. Калуга, Культурно-просветительский центр 'Единство', 2021. Тираж 200 экз. Среди стихотворных посвящений есть стихотворение об Анненском.

А. И. Векслер

Ася Исааковна Векслер (род. 1943) - поэт, художница. С 1992 г. живет в Иерусалиме (Израиль).

Прощание

И пусть мое бесчувственное тело
Зароет равнодушная рука.
Е. Рывина

В одно из первых чисел сентября
сего, как встарь говаривалось, года
близ Ленинграда,
                             в городе, что вторит
своим названьем имени поэта,
на незнакомом кладбище Казанском
обряду предстоящих похорон
предшествовала пауза, в которой
вбирали свет бесшумные деревья,
десятка два бродило провожатых,
соседствуя с цветами, на скамье
стояла урна с прахом вновь прибывшей.
С ней уходил светловской школы юмор,
отсутствие тщеславных интересов,
дыхание невымученных строчек
и позднее: 'Какое счастье жить!'
Остаток от того, что было ею
до рокового мига совпаденья
черты последней с рельсами
                                               (недаром
'Я не люблю, - твердила, - Комарово')
и, далее, до ряда превращений
в ничто - в корм злоязыкому огню,
в бредовую золу, в дымок со сдвигом,
небеспрепятственно заполучили:
в чистилище был санитарный день.
Заминка, повторившись и у места
захоронения, отговорилась
формальностью, упущенной из виду.
Но, как-никак, а тут была отсрочка.
Еще судьба чудила напоследок.
Еще цеплялась жизнь за горстку пепла
и ворожила, словно бы не видя,
как любовалась жутким натюрмортом
прилежная точильщица косы.
Вот почему поспешно отводили
глаза от той скамьи на что угодно
и в стороны смещались.
                                        Отошла
и я куда пришлось. Остановилась
у малопримечательной ограды
с темнеющею незамысловатой
плитой внутри ее, и тотчас камень
поведал мне, над чьим стою покоем.
Не довелось мне, помнится, тогда
воздать хвалу влеченью без отчета,
зато прочлась, придя сама собою,
пленительная строчка из любимых:
'Среди миров в мерцании светил...'
Все кажется: сменило время скорость -
всё больше противостоят друг другу
начало века и конец столетья,
но жизнь души с годами не стареет,
и ничего не делается слову,
и если даже не осталось близких
и не одно сменилось поколенье,
всё ж иногда - счастливчики поэты! -
к ним на поклон приходят их же строки.
Немногим позже кто-то собирал
обратно всех, и с боковых дорожек
по влажному песку, по увлажненной
былой листве сходились для прощанья.
И все свершилось, как она хотела,
предвидя этот день издалека,
но только урну с прахом, а не тело
зарыла равнодушная рука.

А память слуховая и поныне
уберегла живой, веселый голос,
летучее богатство интонаций,
излюбленные обороты речи,
и вот нет-нет почудится:
                                         звучит
ее рассказ о гибели нелепой,
о пламени, уходе в темноту,
о странностях, его сопровождавших,
и заключает: 'Кто бы мог подумать?
Представь себе - меня похоронили
от Анненского в нескольких шагах'.

Источник текста: Царское Село в поэзии: 122 поэта о Городе Муз. 1750-2000. Антология. Составление Бориса Чулкова при участии Николая Якимчука. Комментарии и примечания Бориса Чулкова при участии Владимира Васильева. Алфавитный указатель достопримечательностей Владимира Васильева. СПб.: Фонд русской поэзии при участии альманаха "Петрополь", 1999. С. 291-293.

Эпиграф из стихотворения Е. Рывиной "Элегия".
Рывина Елена Исааковна (1910-1985) - поэт. По завещанию просила похоронить себя на Казанском кладбище г. Пушкина. Это и было сделано рядом с участком Анненских, хотя умерла Е. И. Рывина в Комарово.

Ю. Н. Верховский. Цикл стихов  об Анненском, существовавший в 1920-е годы, не найден.
Прим. 15 к публикации А. В. Лаврова и Р. Д. Тименчика в ПК

А. П. Вигилянский. Другу моему И. Ф. Анненскому. Ответ
Стихотворные строки в адрес Анненского, приведённые в воспоминаниях В. Кривича.

Ю. А. Влодов

Юрий Александрович Влодов (1932-2009) - российский поэт.

Памяти Иннокентия Анненского

Клокочущий хорал
Труба переросла:
Пока я лист марал,
Судьба перенесла

Твою прямую тень
За тридевять высот,
Где белый-белый день
Не меркнет круглый год.

И вещих слов хвалынь
Вливается в покой:
И плещется полынь
Над памятью людской:

А млечную сирень
Прельстила тяжесть сот.
И белый-белый день
За тридевять высот.

И тени на лугу:
И строже всех твоя:
Но замкнут я в кругу
Земного бытия!

И если тяжело
Мне станет - отзовись! -
О вечности жерло,
Прожорливая высь!

Источник текста: http://www.vlod.narod.ru/portreti.htm. Сообщил о стихотворении Б. З. Суслович (Израиль).

С. З. Галкин

См. об авторе и о его стихотворении фрагмент воспоминаний А. А. Ванеева "Два года в Абези".

Звезда

Мне звезда отрадна эта
Чистотой и силой света,
Тем, что ни одно светило
Свет подобный не струило,
Тем, что блеск ее ночной
В капле заключен одной.
Мне звезда отрадна эта
Тем, что блещет до рассвета,
Тем, что, блеск на вОды сея,
Не становится тусклее,
На своем пути большом -
С звездной выси в водоем.
Мне звезда отрадна эта
Щедростью безмерной света,
Тем, что, свет ее вбирая,
Я безмерность постигаю,
Тем, что сразу отдана
Небу и земле она.

(перевод А. Ахматовой)

Источник текста: http://shlomo-groman.narod.ru/yiddish/halkin.html

Марина Генчикмахер

Автор проживает в Сан-Франциско (США), подробнее - http://www.art-e-lit.ru/authors/genchikmaher/. Сообщил Б. З. Суслович (Израиль).

У раздумий беззвучны слова...
И. Анненский

У раздумий беззвучны слова...
Бродит сумрак по сонной квартире...
Тут узор лишь намечен пунктиром...
Тут по сути всего лишь канва...
Снова вечер, и вновь я одна
С гулким звуком шагов в переулке,
С кипарисовой этой шкатулкой,
Без обычного прочного дна.
Так прозрачно, и будто бы в лоб,
Слог за слогом, - им, чистым, не к спеху...
Но откуда он взял это эхо,
От которого легкий озноб?

И откуда возникло опять
Ощущенье невидимой кромки,
За которою то, что негромко,
Но почти что нельзя передать?

Как сумела нащупать рука,
Отделяя глубины
от вздора,
Эту тропку пунктирным узором
От него до меня, сквозь века?

Источник текста: журнал "Семь искусств", июль 2010 года. Из цикла "Ощущенье невидимой кромки". http://7iskusstv.com/2010/Nomer7/Genchikmaher1.php

Т. Г. Гнедич

Татьяна Григорьевна Гнедич (1907-1976) - поэт, переводчица. Происходила из того же дворянского рода, давшего России выдающихся литераторов, в том числе Н. И. Гнедича, переводчика "Илиады" Гомера. Участница ВОВ. По ложному обвинению была репрессирована (1944-1955), после освобождения из лагеря жила в г. Пушкине. Известна наиболее удавшимся ей переводом поэмы Д. Г. Байрона "Дон Жуан".

Взять не можешь, а тревожишь, старина!
И. Анненский

Густые темнолиственные арки,
Как своды коридоров, высоки...
Поэт идет один в осеннем парке.
Трилистников печальных лепестки

В холодных пальцах стынущей руки -
Прекрасных муз последние подарки...
Он слышит паровозные гудки,
Бренчанье шпор и бормотанье Парки...

Его томят дела простого дня,
Унылой жизни "мышья беготня",
Казенщены "обыденные тики"...

А на траве - холодная роса,
И длинный плащ его Борей безликий
Вздувает, словно в море паруса.

<1970?>

Источник текста и коммент. (в сокращении): Антология. С. 321; 653, 654.

Четвёртое стихотворение венка сонетов "Город муз" (известно 7 стихотворений из 15).

Вперёд (Царскосельская газета). 1970. 29 авг. Под загл. "Иннокентий Анненский", без эпиграфа, с разночт. в ст. 3 - "пустынном" вместо "осеннем", ст. 13 - "И плащ его Гиперборей безликий" (так же во всех публикациях; исправлено по машинописи; см. об этом ниже прим. к стихотворению Ю. Трубецкого "Царскосельский парк").

Эпиграф - из стихотворения "Старая усадьба", напечатанный во всех публикациях не совсем точно.
Жизни "мышья беготня" - цитата из ст. А. С. Пушкина "Стихи, сочиненные во время бессонницы" (1830).
"обыденные тики" - см. стихотворение "Тоска вокзала".

вверх

Э. Ф. Голлербах страница автора

Из цикла "Царскосельские стихи", 1 ("Здесь Пушкина родилось вдохновенье...")
Голос "Бронзового поэта"
Всеволоду Рождественскому
Валентину Кривичу

А. М. Городницкий

Иннокентий Анненский

Дева с кувшином над вечной водою,
О земляке своём печалься.
Анненский, борющийся с нуждою,
Грозным недугом и начальством.
Умер на привокзальных ступенях,
Не доехав до царскосельской чащи,
Не прочтя приказа об увольнении,
Утверждённого высочайше.
Его современники были грубы
И стихам поэта не слишком рады.
Говоря о нём, поджимали губы,
Встречаясь с ним, отводили взгляды.
Знаток и ценитель латыни косной,
Серебряного века предтеча,
Напечатай сонеты его Маковский,
Возможно, сердцу бы стало легче.
У вершины Олимпа упавший наземь,
Покоряясь капризу Господня гнева,
Он остался учителем тех гимназий,
До которых нам теперь - как до неба.
Под царскосельскими облаками
Он витает в красном закатном дыме.
Посмертно обобранный учениками
И всё-таки - не превзойдённый ими.

2004

Александр Городницкий. Легенда о доме. Избранные стихотворения и песни. Санкт-Петербург, "Азбука-классика", 2010. С. 228-229.

Н. С. Гумилёв страница персональной темы

"Тому, кто был влюблен, как Иксион..."
Семирамида
Памяти Анненского

Nikolas Deniker (Н. И. Деникер) "L'etoile", см. в коммент. к письму Анненского к Л. Ф. Деникер от 1 сентября 1879 г.

Е. А. Евтушенко, "Девятнадцатый век на исходе...", см. на странице.

Вера Звягинцева

Вера Клавдиевна Звягинцева (1894-1972) - поэтесса, переводчица (в основном с национальных языков бывших народов СССР, а также с персидского). Актриса по образованию, Звягинцева в течение пяти лет (1917-1922) работала в столичных театрах, в том числе у Мейерхольда. Отдельные стихи ее появляются в периодической печати в 10-е годы. В 1922 году выходит первый сборник стихов Звягинцевой 'На мосту'. В том же году она оставляет театр и уходит в литературную деятельность. Публикуемое стихотворение относится к раннему периоду ее творчества.

Иннокентию Анненскому

Намеки шорохов. Вздох струй, что в мрамор канут:
'Не принимай любви весенней дара:
Черемухи падут, от смертного удара
И осень, хлад, забвение настанут.
Memento mori: пыл земного жара
Тоскою остуди - иначе сны обманут.
О, милая, уста твои завянут:
О, дрогнет и сломается кифара:'

Так шепчет призрак твой, когда сама печаль
Осенним вечером присядет за рояль
И тонкий звук вспомянет одиноко
Сосредоточенных мечтателей земли,
К которым жизнь особенно жестока<,>
Обрекши лилии цвести в сухой пыли.

РГАЛИ, ф. 1720, оп. 1, ед. хр. 6, л. 121.

Источник текста и комментария: Иннокентий Анненский глазами современников / К 300-летию Царского Села: [Сборник / сост., подг. текста Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой, М. А. Выграненко; вступит. ст. Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой; коммент. Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой, М. А. Выграненко]. СПб.: ООО "Издательство "Росток", 2011. С. 504.

Вяч. И. Иванов Ultimum vale ("Зачем у кельи Ты подслушал..."). Инн. Ф. Анненскому страница персональной темы

Г. В. Иванов страница персональной темы

"Я люблю безнадёжный покой..."
"Петербургские зимы". фрагменты

Рюрик Ивнев "Как все пустынно! Пламенная медь..." В очерке А. Митрофанова "Дедушка русских вокзалов"

Е. И. Каликинская. Жемчужины кипарисового ларца: Письма об Иннокентии Анненском. PDF 3,0 MB

М. Я. Калинович

Михаил Яковлевич Калинович (1888-1949) - украинский языковед, санскритолог, профессор Киевского университета, академик УССР, см. подробнее страницу Википедии; входил в киевский круг почитателей Анненского из студентов университета, сформировавшийся на семинаре проф. В. Н. Перетца. Об этом, как и текст стихотворения, сообщил Р. Д. Тименчик в статье:
Тименчик Р. Д. Поэзия И. Анненского в читательской среде 1910-х годов // А. Блок и его окружение. Учен. зап. Тарт. ун-та, вып. 680. Блоковский сборник. VI. Тарту: Тартуский гос. ун-т. 1985. С. 106.

Иннокентий Анненский

У райских врат - прибрежные ступени,
Печаль не тронула их белизны,
По ним прошли все розовые тени
В безбурно-ослепительные сны.

Когда ушла последняя сирена,
Не оглянувшись с белой вышины,
Вскипела дымно-траурная пена
В сиреневых озёрах тишины.

Куранты, Киев, 1918, ? 3, с. 4. Подпись: М. К.

Катя Капович

Катя Капович (Екатерина Юльевна Капович, род. 1960) - русский и американский поэт, прозаик, редактор. Страница Википедии

*   *   *

Нравится дух мыла в парикмахерской,
нравится, где пишут 'вечер чорный',
нравится стихи сжигать, как Анненский,
человек сухой, ученый, чопорный...

Ему тоже выпало немногое -
по ночам склонялся над тетрадкою
с шоколадкою такою горькою,
что почти уже как будто сладкою.

Просто геометрия эвклидова
нравится над черно-белой шашечкой,
блюдечек фарфоры пирамидные
в обиходе жизни упорядоченной.

В этом наше серенькое, русское,
а стихи - лишь роскошь бесполезная.
Ванька, что на ужин? Щи с капустою.
Утром, утром... Детская профессия.

Журнал "Дети Ра". ? 3, 2017. Сообщил Б. Е. Суслович.

Д. И. Кленовский страница

Царскосельские стихи, I
Царскосельская гимназия
<Очерк из воспоминаний>

В. А. Комаровский La cruche cassée.
В очерке С. К. Маковского "Гр. Василий Комаровский (1881-1914)" (из книги "На Парнасе Серебряного века").

В. Н. Корнилов Иннокентий Анненский. См. на странице.

В. Кривич (Анненский В. И.) Оттуда. персональная страница

В. Б. Кривулин Стихотворения "Русское возрождение", "Голос говорит" страница

Н. Н. Кружков

Николай Николаевич Кружков - поэт, учитель русского языка и литературы, творческий руководитель клуба любителей поэзии "Лирика", редактор журнала "Подмосковный летописец". Живёт в Москве.

Иннокентий Анненский

I

Он ворожил над аметистом,
Над хризантемой, над свечой,
С закатом - с золотой парчой, -
Он был Гермесом Трисмегистом.

И были дали далеки,
Он уходил в хлороз жасмина
От снов, бессонниц, от тоски,
С упреком давнего помина...

Душа, душа... Опять душа...
Она же неисповедима!
Любил он, свитки вороша,
Смотреть в окно на клочья дыма

О, как же он любил закат!
И не искал он роз альпийских,
И грома дальнего раскат
Срывался с высей олимпийских...

И нежность розы, и зарю -
Всё, всё сливал он воедино.
Он говорил себе: 'Творю
Для Человеческого Сына!'

Он мог сказать бы: 'Для Христа'.
Всегда был искренен. И всё же
Мир не спасает Красота:
Его Поэзия - дороже...

II

Его уже не воскресить,
Когда до капли оцет допит,
Он будет о любви просить
Тех, на кого обиду копит...

Он будет снова ворожить
И сторожить свою дорогу,
И говорить: 'Я буду жить',
И задыхаться понемногу...

III

Стоит он тихо у лампадки,
Молитв мелодия тиха.
О, как мгновенья эти кратки
В уединении стиха!

Горит закат, и на закате
Среди забот, среди тревог,
Всегда один, всегда некстати,
Он бесконечно одинок...

Средь ваших душ, сухих и черствых,
Любви к другим не исчерпав, -
Вот так Христос воскрес из мертвых,
Лишь только смертью смерть поправ...

Стоит он тихо у лампадки...
Молитв мелодия тиха.
О, как мгновенья эти кратки
В уединении стиха!

Стихотворения переданы в собрание автором 05.09.2018 через FB-группу "Анненская хроника".

А. С. Кушнер персональная страница

1. "Потому-то и лебеди нежные..."
2. Наши поэты
3. Ветвь
4. "И Анненский теперь не то что молодым..."
5. "Когда про ужасы читаю..."
6. "Стеклянной палочкой по чашкам постучат..."

Б. Лавренев

Борис Андреевич Лавренев (наст. фамилия Сергеев) (1891-1959) - драматург, прозаик. Наибольшую известность получили его повесть 'Сорок первый' (1924) и пьеса 'Разлом' (1927). Лавренев дебютировал в литературе как поэт, печатал стихи в альманахе 'Жатва' (1912), участники которого усиленно популяризировали творчество Анненского, являвшегося для них культовой фигурой.

Памяти Иннокентия Анненского

Земную жизнь Господним балаганом
Ты мнил, певец кощунственных баллад,
Но неба зов торжественным органом
Тебя призвал, сквозь смех Арлекинад

И в <нрзб.?> ноября осенним ураганом
Опустошен был лучший Божий сад,
И видели убитые нежданным
Тяжелый катафалк и скорби маскарад,

И этот час встал грозным и суровым,
Когда над телом, в мертвенной ночи,
Забрезжили пыланием багровым

Зажженные у гроба три свечи,
Дробясь и множась отсветом лиловым
В тугих изломах кованной парчи.

РГАЛИ, ф. 6, оп. 2, ед. хр. 11.

Источник текста и комментария: Иннокентий Анненский глазами современников / К 300-летию Царского Села: [Сборник / сост., подг. текста Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой, М. А. Выграненко; вступит. ст. Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой; коммент. Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой, М. А. Выграненко]. СПб.: ООО "Издательство "Росток", 2011. С. 499.

О существовании стихотворения указано в прим. 13 к  публикации А. В. Лаврова и Р. Д. Тименчика в ПК. Фрагмент приведён в статье, где указана связь стихотворения с "Балладой" Анненского:
Тименчик Р. Д. Поэзия И. Анненского в читательской среде 1910-х годов // А. Блок и его окружение. Учен. зап. Тарт. ун-та, вып. 680. Блоковский сборник. VI. Тарту: Тартуский гос. ун-т. 1985. С. 108. Здесь же приведена ссылка на свидетельство о влиянии Анненского на Б. А. Лавренёва: Медведев П. Н. В лаборатории писателя. Л., 1971, с. 366.

Свидетельство самого Б. Лавренева находится в альбоме В. И. Анненского-Кривича:

Первым моим путеводителем в литературном пути был Иннокентий Федорович. Сегодня в вашем доме мне вдвойне грустнее и слаще вспоминать об этом и перелистать памятью чудесные листки юности.

12 июля 1925. Царское Село

Литературная тетрадь Валентина Кривича. СПб.: Серебряный век, 2011. Л. 70. С. 205-206.

"Анненская хроника": О. Б. А. Лавреневе, 08.01.2019

А. Ю. Леонтьев

Александр Юрьевич Леонтьев (род. 1970) - поэт, переводчик (С.-Петербург).

Учитель

1

В парадном, сказано, мундире.
Что ж, у гимназии мужской
Всё то, что не любил он в мире,
Прониклось и его тоской.

Кто знал, насколько небывалой
Была та жизнь, да вышла вся;
Кто? - с перекрёстка улиц Малой
И Набережной вынося...

Два-три... четыре, семь ли - знало?
К ним двадцать? тридцать? с той зимы
Прибавилось... Не так уж мало.
И без того нас тьмы и тьмы...

Я был там в сентябре, недавно.
Цвет, прежде белый, нынче жёлт.
А крест шпиголем стал подавно.
То кладка вылезет, то болт...

Здесь и задвинули на дроги.
Пар изо ртов и серый лёд.
Все похороны так убоги.
Да был ли он, немой полёт...

2

Тюльпан-то тленьем не убит -
Пластмассовый фальшиво-розов...
И это - после всех обид,
Слепых сомнений и вопросов?

На школьный день календаря
Пришлась, рожденник, эта дата.
Учитель, с первым сентября.
Вот, навестили хоть когда-то...

Как эта липа, накренясь,
Ещё стоим, одной ногою
Топча кладбищенскую грязь
И уходя в неё другою.

С могил обсевочки прибрав,
Прочли стихи, попутав строфы,
Про капище и смену трав...
Вязь красоты и катастрофы.

Живых цветов не принесли -
Поохали, посожалели...
Увы, у неба и земли
Такие разные постели.

2006, 2007

Источник текста и комментария: Антология. С. 513-514; 714.

Стихотворения цикла печатались в разных номерах журнала "Звезда" и объединены не были.

1. Звезда. 2007, ? 7 с разночтением в стихе 15 - "и шпилем" вместо "шпиголем" (устар. "шпиль", "большой гвоздь"). Публикуется по автографу с поздней правкой.

...нас тьмы и тьмы... - из стихотворения А. Блока "Скифы".
...немой полёт... - из стихотворения "Другому".

2. Звезда. 2008. ? 10.

Про капище и смену трав - из стихотворения "Моя тоска".
Обсевочки - из стихотворения "Одуванчики".

13 декабря 2009

1

Ну вот, и грехи отпустили
Столетье спустя, нараспев.
Кадили ему на могиле,
В своей правоте преуспев.

От звона часовни с ограды
Снежок осыпался, с ветвей.
Мы рядом как будто, мы рады.
Раз памятней - значит живей?

Открыли и доску на доме,
Руине сдавая внаём...
И в палевой стыл глаукоме
Слепой, в облаках, окоём.

И всё? Ведь хорошее дело!
Пошли... Оглянулся в тоске -
На жёлтого пса, оробело
Разлёгшегося на песке.

2009

2

Правильно! - в галстухе. Всякого шкоду
В неподобающем, взяли же моду,
За разудалое алое брал,
Так - в коридорчике, так - в дортуаре:
Как же вы, милостевые государи?
Ну, отвечают, Интернацьонал.
Словно фельдмаршал в романе Толстого:
Спать! Да привидится новое слово.
Как же, Зелинский потом переврет.
Комплекс Эдипа - тьфу-тьфу - Еврипида.
Ну и какая такая обида?
Там - Андромеда тоскует, вперед.

Сколько же можно, с портфелем, в футляре -
Скрипке подобно, сплошном кошемаре...
- Кофею нет ли? А лучше - воды.
Так и мотаться: Село да столица.
Нервные тики да хмарные лица.
Если б не эта струя резеды...
Доски понуро повесят... Культура!
Вот гимназист, вот жена его, Нюра.
Полон учебник? - а сколько земли!
Будет сухих филологов довольно.
Мертвому, то есть обломку, - не больно.
"Кто был Никем..." - запевают вдали.

Мрачен, манерен. И много... модерна.
Что же, наверно, хотя и неверно.
В общем - почтили. И мало ли дрог!
Так и везут, к Андромеде вестимо,
Руку отбитую, мимо всё, мимо...
Да и смычок, залежавшись, продрог.

2009

Источник текста и комментария: Антология. С. 515-516; 715-716.

Оба ст-ния печатались в разных номерах журнала Звезда и в цикл объединены не были; оба связаны со 110-летней годовщиной со дня смерти Анненского и открытием 19 декабря 2009 г. на здании бывшей Николаевской гимназии в Пушкине памятной доски в его честь.

1. Зв. 2010. ? 7.
Оглянулся в тоске - / Ha желтого пса: - аллюзия на 'Балладу' Анненского: 'Желтый пес у разоренной
дачи...'.
2. Зв. 2009. ? 12, под загл. '13. XII. 2009', с разночт. в ст. 25 'Что же' вм. 'Мрачен', ст. 26 -- 'Hy разумеется, впрочем, наверно'. Публикуется по автографу с поздней правкой.
Словно фельдмаршал в романе Толстого: / Спать! - у Толстого в 'Войне и мире' Кутузов изображается постоянно 'сонным' и даже просто 'спящим', как, например, в сцене военного совета с прибывшим на него австрийским генералом Вейротером, заканчивающейся репликой Кутузова: 'А перед сражением нет ничего важнее... (он помолчал) как выспаться хорошенько' (Т. 1. Ч. 3, гл. XII).
Как же, Зелинский потом переврет - Фаддей Францевич Зелинский (1859-1944), один из авторитетнейших в России и Европе филологов-классиков, собеседник и оппонент Иннокентия Анненского, подразумеваемого героя ст-ния, 'перевирать' своего коллегу нужды не имел. Наоборот, при всех разногласиях по вопросам интерпретации античных авторов, в первую очередь Еврипида, которым занимался Анненский, относился к коллеге со всей доброжелательной открытостью, написав о его переводах в статье 'Иннокентий Федорович Анненский как филолог-классик' (1910): '...русский Еврипид - это его великое и живучее дело <:>, тот нерукотворный памятник, который себе воздвиг И. Ф.' (А. 1910. ? 4). Это 'живучее дело' Зелинский продолжил, издав полностью 'Театр Еврипида' Анненского в 3 т. (1916-1921) со своей текстологически обоснованной редакторской правкой. Видимо, эта редактура и полагается поклонниками Анненского 'перевиранием'.
Комплекс Эдипа - так называемый 'Эдипов комплекс', термин глубинной психологии, в первую очередь Зигмунда Фрейда, рассматривающий беосознанные, сексуально окрашенные отношения ребенка к родителям. В общеупотребительном выражении под 'комплексом Эдипа' разумеют бессознательно антагонистические отношения сына к отцу.
Там - Андромеда тоскует... - 'Я на дне, я печальный обломок...'.
Скрипке подобно - "Смычок и струны".
Нервные тики да хмарные лица - реминисценции каламбурного типа из "Тоска вокзала" и фамилии близкого Анненскому семейства Хмара-Борщевских.
...струя резеды - реминисценция из ст-ния 'Струя резеды в темном вагоне', написанном почти ровно за год до смерти 11 декабря 1908 г.
Вот гимназист, Вoт жена его, Нюра - травестированная в пародийном духе 'Современность' (1911) Гумилева: 'Гимназист с гимназисткой, как Дафнис и Хлоя' - то есть Николай Гумилев и Анна Ахматова.

Л. В. Лосев

Лев Владимирович Лосев (Лифшиц; 1937-2009) - поэт, литературовед, педагог.

Дверь (фотография Марианны Волковой)

Пришпилен рисунок: кто-то в бурнусе из пускавшихся в раскаленные зоны, то ли Данте, то ли Лоуренс Аравийский.
Открытки: 'Прибой бьется о скалы', 'Хребет Хиндукуш', 'Гильгамеш и Энкиду', 'Пирамиды в Гизе' (нет, все же Данте), 'Понте Веккьо' (или это Риальто?), 'Дверная ручка' - нет, ручка не на открытке.

Здесь живет Никто.
                                Недоверчив к двери,
замка на звонок просто так не откроет,
сперва поглядит в смотровую дырку
да и отойдет от греха подальше.

Но настанет день - он повыдернет кнопки,
торопливо заполнит все открытки,
надпишет на каждой: 'К Николе Морскому',
подпишется размашисто: 'Твой Гильгамеш',
рванет на себя дверную ручку,
а за дверью - Вожатый в белом бурнусе,
а за ним - каналы, мосты, пирамиды,
и бьется, и бьется прибой о скалы,
оседает, шипя, на снега Гиндукуша.

Источник текста и комментария: jenya444, запись в "Живом Журнале" от 18.04.2022, https://jenya444.livejournal.com/797499.html.

Из комментария Соломона Волкова, автора книги "Разговоры с Иосифом Бродским" (Нью-Йорк, СЛОВО-WORD, 1997; в российских изданиях 'Диалоги с Иосифом Бродским'):

"На ее обложке был помещен цветной фотопортрет Бродского на фоне двери (с внутренней стороны) его квартиры на Morton Street, 44, в Гринвич Виллидже, где поэт жил в 1977-1993 годах. Сделан был этот снимок Марианной в 1980 году.
К этой двери, как помнят все, навещавшие Бродского, были пришпилены несколько десятков фотографий и почтовых открыток, вкупе составлявших подобие причудливого красочного ковра: там были портреты, пейзажи, репродукции музейных экспонатов.
6 декабря 2004 года мы получили от Л.Л. его только что вышедшую в Петербурге новую книжку стихов 'Как я сказал', в которую было включено стихотворение 'Дверь (фото Марианны Волковой)', сочиненное под впечатлением от вышеописанного снимка. В книжку был вложен машинописный листок с этим же стихом, но заглавие было более дескриптивным: 'Дверь в комнате Иосифа (фото Марианны Волковой)'.
<...>
'Никто', как охотно подтвердил нам Л.Л., - это отсылка не только к Одиссею, как известно, именно так ответившему на вопрос циклопа Полифема об имени, но и к легендарному поэтическому псевдониму Анненского (умершему, как и Бродский, нестарым человеком от разрыва сердца), а через них - к самому Бродскому, неоднократно цитировавшему этот полюбившийся ему ответ Одиссея и в стихах ('Посвящается Ялте', 'Лагуна', 'Новая жизнь', 'В кафе'), и в устных высказываниях.
В этом контексте важна также (это уже наша догадка) самоидентификация самого Л.Л. с Анненским - петербуржцем с 'непоэтической' внешностью, да вдобавок - гимназическим преподавателем, тяготившимся своей педагогической деятельностью, хоть и исправлявшим ее, как и Л.Л., с величайшим профессионализмом и ответственностью.
Л.Л. - как и Анненский, и Бродский - ощущал себя 'Никем'. Таким образом, здесь Л.Л. протягивает еще одну нить, связывающую его с Бродским, его другом и кумиром".

С. К. Маковский персональная страница

1. Когда в тебя толпой ворвутся...
2. Requiem. Фрагмент

Л. В. Максимчук

Людмила Викторовна Максимчук - поэтесса, писательница, художница, член Союза писателей России (Московская городская организация). Стихотворение из сборника 'Лепестки'. Персональный сайт: http://www.maksimchuk.ru/

Русскому поэту Иннокентию Анненскому

'Ни кремлей, ни чудес, ни святынь,
Ни миражей, ни слёз, ни улыбки...'
Иннокентий Анненский, 'Петербург'

'Воображенье без желаний и сновидения без сна'.
Иннокентий Анненский, 'К моему портрету'

Печален наш символ*, хотя не из меди
Отлили его не враги, не соседи -
          Мы сами слепили его.
Мы много страдали, мы очень старались,
Но символы плохо всегда получались -
          Такое у нас естество:

На свет мы пришли из зелёных потемок,
Нам ум - слишком тонок, а стан - слишком ломок,
          Душа - изначально больна.
Наш мёртвый апрель обращается к вербе,
Когда белый месяц стоит на ущербе.
          :Как скоро проходит весна!

Мы здесь - ненадолго: вот осень разлуки.
Наверное, скоро закончатся муки,
          Кошмары, волнения, бред.
:Уж жалобы, шёпоты, стуки - уходят:
В зелёную тьму нас с печалью проводит
          'Второй фортепьянный сонет:'

21 февраля 2010 г.

* Курсивом - цитаты из произведений Иннокентия Анненского

А. Г. Машевский См. на странице собрания

На могиле Анненского
"Это тот, кто любил невозможно..."

В. В. Маяковский Надоело. Фрагмент страница собрания

Михаилов Алексей.

Похоронные дроги

Памяти И. Ф. Анненского

В городе большом, шумном,
Среди движенья, тревоги,
Вялым пятном безумным
Плывут белые дроги.

Блеск ненадежный, сусальный,
Штопанный блеск катафалка.
Факельщик бритый, сусальный
Шагает, прямой, как палка.

Плачет кто-то все глуше,
Душой подойдя к распутью.
Лошадей белые уши
Пугают суконной жутью.

Люди  спешат, не видят,
Как их мечты убоги...
Завтра кого обидят
Белые дроги?

Рудин. 1916. Январь. ? 4. Страница 13 PDF
Стихотворение сопровождает рисунок Л. Н. Петухова.
Источник: https://imwerden.de/razdel-2041-str-1.html

Сообщено:
Тименчик Р. Д. Поэзия И. Анненского в читательской среде 1910-х годов // А. Блок и его окружение. Учен. зап. Тарт. ун-та, вып. 680. Блоковский сборник. VI. Тарту: Тартуский гос. ун-т. 1985. С. 106-107.

Ю. М. Нагибин "Смерть на вокзале". Рассказ.

В. Б. Окс персональная страница

1. И. Ф. Анненскому
2. Прощальная кантата

В. М. Отроковский

Владимир Михайлович Отроковский (1892-1918) - российский и украинский историк литературы и поэт, см. страницу Википедии. Входил в киевский студенческий круг почитателей Анненского начала 1910-х годов.

"Блок и Анненский были основными поэтическими привязанностями Отроковского, и тема Анненского проходит в его переписке с Блоком. В стихах он разрабатывал стилистико-тематические комплексы поэзии Анненского. Приведем характерные примеры из разных стихотворений Отроковского:

Я не сойду. Тоску луча
Завертывает мертвый кокон.
И явственней сквозит свеча
В лиловое забвенье окон³³.

Не жаля розовым лучом,
Мерцало утро в темной хвое,
И кто-то призрачным плащом
Лелеял пламя голубое³⁴.

Ты видишь: ни тоски, ни царства
Весне не надо голубой...
Подлей небесного лекарства
В стакан с бессонною водой³⁵.

И притушенной бирюзою
Расплылась звонко глубина.
И дымно-бледною красою
Слились фонарь и желтизна³⁶.

И прежнюю радость сближая
С своей запоздалой слезой, -
Одна я - одна и чужая -
Под этой слепой бирюзой³⁷."

³³ Голос жизни, Киев, 1918, ? 9-10, с. 8.
³⁴ Куранты, киев, 1918, ? 2, с. 1
³⁵ Книга. Сб. 2. Пг.-М.-Киев, 1920, с. 51.
³⁶ ЦГАЛИ, ф. 21, оп. 1, ед. хр. 31, л. 4 об.
³⁷ ЦГАЛИ, ф. 55, оп. 1, ед. хр. 355, л. 2.

Тименчик Р. Д. Поэзия И. Анненского в читательской среде 1910-х годов // А. Блок и его окружение. Учен. зап. Тарт. ун-та, вып. 680. Блоковский сборник. VI. Тарту: Тартуский гос. ун-т. 1985. С. 106-107.

Н. А. Оцуп страница

1. Встреча. Из поэмы
2. Дневник в стихах. Фрагмент

Б. Л. Пастернак 'Февраль. Достать чернил и плакать...'

Б. А. Пильняк

"От Альвинга зачарованность Анненским перенял его друг Борис Пильняк. В рассказе "Снега" (1917) герои цитируют "Дальние руки", "Смычок и струны", "О нет, не стан". В "Третьей столице" лейтмотивом идёт сближение Анненского и Лермонтова. В романе "Одиннадцать глав классического повествования" главный герой декламирует "Старую шарманку"*."

* Пильняк Б. Старый дом. М.-Л., 1930, с. 134, 139-140; Альманах писателей "Круг". М.-П., 1923, ? 1, с. 207, 238, 240; ЦГАЛИ, ф. 613, оп. 5, ед. хр. 15, л. 25-26.

Тименчик Р. Д. Поэзия И. Анненского в читательской среде 1910-х годов // А. Блок и его окружение. Учен. зап. Тарт. ун-та, вып. 680. Блоковский сборник. VI. Тарту: Тартуский гос. ун-т. 1985. С. 107-108.

Пользуясь Интернетом, выпишу первую фразу из повести "Третья столица" (1922), в которой "идёт сближение Анненского и Лермонтова":

И в сумерках в диванной топили камин, чтоб не быть здесь никакому иному огню, - и луна поднималась к полночи, а здесь у камина Иннокентием Анненским утверждался Лермонтов, в той французской пословице, где говорится, что самое вкусное яблоко - с пятнышком, - чтоб им двоим, ему и ей, томиться в холодке гостиной и в тепле камина, пока не поднялась луна.

Фраза мне непонятна, как и вся повесть. Что означает это "сближение" и зачем в этом тексте автору понадобился Анненский? Одно слово - авангард. А вот фрагменты раннего рассказа "Снега":

- Ну да. А мы любим без детей... мы встаем не утром, а днем, и днем скучаем, чтобы веселиться ночью, когда вы разумно спите, - крикнула Ксения Ипполитовна. - Мы "гейши фонарных свечений", - помните у Анненского? Ночью мы сидим в ресторане, пьем вино и слушаем ночное кабаре. Любим без детей... А вы? - вы живете разумно, правдивою жизнью, ищете правду... что же!? - правда!.. - крикнула зло, насмешливо.

- Это несправедливо, Ксения, - Полунин ответил тихо, опустив голову.

- Нет, погодите! Тоже из Анненского: "и было мукою для них, что людям музыкой казалось..." мы - "гейши фонарных свечений", но - "нет у Киприды священней несказанных нами люблю..."

- Это несправедливо, Ксения.

- Несправедливо? - крикнула, расхохоталась и вдруг затихла, заговорила скорбно, еле слышно - "но нет у Киприды священней несказанных нами люблю...", люблю-у... Милый, тогда, - в том июне я смотрела на вас, как на мальчика, а теперь я кажусь себе маленькой, маленькой, а вы - большим, который защитит... Как сиротливо было ночью одной в полях! Но это - искупление... Вы единственный, кто любил меня свято. Спасибо вам, но у меня нет уже веры.

<...>

- Не надо, не уходите... Это так, это пустяки... Ну, хорошо... Я ведь говорила чисто... Не надо... Я устала, я измоталась. Верно, я не очистилась, я знаю, - нельзя... Мы - "гейши фонарных свечений" - помните Анненского?.. Дайте руку.

Полунин протянул большую свою руку, сжал тонкие пальцы Ксении Ипполитовны, рука ее была безвольна.

- Вы простили?

- Я не могу ни прощать, ни не прощать. Но я - не могу.

- Не надо... Забудем. Будем веселиться и радоваться. Помните: - "А если грязь и низость - только мука по где-то там сияющей красе..." Не надо, все кончено... О - о! все кончено!

Борис Пильняк. Повесть непогашенной луны: рассказы повести, роман. М.: Издательство "Правда", 1990. С. 84, 88-89.

27 октября 2019 г.

А. Пурин Страница

1. Казанское кладбище в Царском ("Золочёное выцвело слово...")
2. Пригородная ветка ("Он, наверно, предчувствовал, что на вокзале умрет...")
3. "Здесь змееволосая Медуза..."
4. "Гимназия. Архив. Цензурный комитет."
5. "Так водянисты поздние астры..."
6. 4 декабря 1909
7. Первое сентября

Вс. А. Рождественский страница персональной темы

1. Иннокентий Анненский ('Чьи пальцы, так тонки и зыбки...') фрагмент
2. Иннокентий Анненский (Две тени)
3. "Не ради осененной славой даты...". Памяти Анны Ахматовой
4. В зимнем парке, 4 (1916) ("Сквозь падающий снег над будкой с инвалидом...")
5. Музыка в Павловске (девятисотые годы)
6. "Если не пил ты в детстве студеной воды..."
7. Город Пушкина
8. <Надпись на книге "Тихие песни" Ин. Анненского>
9. Памяти Ин. Анненского ('Для всех раскрыты грустные страницы...')

вверх

Василий Русаков

Бесссоница, и я твержу в ночи
Одной звезды таинственное имя,
И в тишине мерцают две свечи,
И пролегает вечность между ними.
И в пустоте, и в этой долгой мгле,
Которой нет и не было предела,
Я помню, та - горела на столе,
А та - в ответ ей за окном горела:
И шепот мой, и имя то, и свет,
Верней, не свет - чуть видимые блики,
Как утешенье, как живой привет,
Возможность связи малого с великим.

Звезда. 2009, 12. https://magazines.gorky.media/zvezda/2009/12/stihi-1606.html

Валерий Рыбаков

Валерий Алексеевич Рыбаков - поэт, редактор журнала "Семья и школа". В заметке "Блики (о себе)", http://levi.ru/guests/guests.php?id_catalog=31, он пишет: "О литературных, стихотворных впечатлениях много говорить не стоит; как у всех: Есенин, Блок, Пастернак, в более взрослые, терпкие годы: Анненский, Георгий Иванов (узнать его удалось раньше многих, в 60-е годы)".

Памяти Анненского

Чуткий мир отступает без боя...
...Скоро в путь, поклажу прикрутили...
'Кипарисовый ларец'

Шапки на уши, шубы до пят,
Ноги - в валенок теплые норы...
Умирающему в снегопад
Все мерещится: разом скрипят
Все полы, все углы, все затворы.

Он таращится в угол стены,
Где, игрой паутины и света,
В римский профиль лучи сплетены,
Профиль Цезаря или поэта.

И, губами едва шевеля,
Он все силится вспомнить: 'Sic transit...'
Но зовет из-под снега земля,
И со звуками рознит, и дразнит:

- Сбрось сюда, в эту темную тишь,
Обветшалые ризы земные...
Только миг...А потом - улетишь,
И над спинами кленов и крыш
Ты увидишь пространства иные...

Темно-синего полога край
Отодвинешь ударом полета,
И предстанет не 'прибранный рай'*,
А иное и высшее что-то,

Где молчанье и слово - одно
(...нет, не mundi, но Gloria Dei!),
Где звездой прорастает зерно,
Словно яблонным цветом в окно,
Дивным жаром и холодом вея.

...Но пока еще длится борьба,
Снег скрипит, и движение ночи,
Как в 'гигантских шагах' вкруг столба,
Все короче, короче, короче...

* '...Прибранный рай' - из Гумилева ('...протестантский, прибранный рай').

Из книги стихов "За треть века. Стихи 1964-1999 годов", раздел "Отзвуки".
На персональном сайте Владимира Леви: http://www.levi.ru/guests/guests.php?id_catalog=35&id_position=496
Через администрацию сайта получено разрешение на публикацию от автора.

Максим Рыльский

Стихотворение "Музыка", посв. Анненскому. Из второго сборника 'Под осенними звездами' (1918)?

Белецкий А. Новая украинская лирика // Антология украинской поэзии в русских переводах / Под ред. А. Гатова и С. Пилипенко; вступ. ст. проф. А. Белецкого. Киев: Госиздат Украины. 1924. С. 54.

Глеб Семёнов

Вторая строфа стихотворения 'Мандельштам' ('Памяти поэта'):

В убыток ли таврический загар
обменян на уральские сугробы,
троянский пир и петербургский пар -
на проголодь воронежской Европы?

Глеб Семёнов. Стихотворения (Библиотека поэта. Малая серия) / Вступ. статья, сост., примеч. Е. А. Кумпан. СПб.: Академический проект, 2004. С. 359.

Прим.,  с. 472: "Ст-ние пронизано мандельштамовскими образами: <...> петербургский пар - воспроизводя выражение
Анненского из 'Петербурга' ('Желтый пар петербургской зимы'), соотносим с образом Петербурга в стихах Мандельштама <...>"

Эпиграф к стихотворению "Героическая фантазия" - строка Анненского: "...Неужто это всё, что от мечты осталось?.."

Прим., с. 474: "Речь идет о 'Героической фантазии' Г. Берлиоза. Эпиграф из стихотворения  И. Анненского 'После концерта' дает почувствовать элемент скепсиса. И это не случайно, ибо в эти годы отношение Гл. Семенова к музыке XIX века, чаще всего 'сюжетной', а если и не сюжетной, то все же насыщенной открытым страданием с декларируемым пафосом - было сдержанным. И в этом он не был одинок."

Никита Соловьёв

Иннокентий Фёдорович Анненский (1855-1909)

Горит души мучительный огонь,
И освещает темноту собою.
И даже если я глаза закрою,
То всё равно душа звучит: 'Динь-донь'.

И может быть души несётся конь
Из вечности, из пустоты за мною.
Его спины хочу коснуться я рукою.
Но всё исчезнет сразу, только тронь.

Вот Иннокентий Анненский тоскливый,
Живёт в тоске, но, вроде бы, счастливый.
Он выбрал псевдоним себе 'Ник. Т-о'.

Невидимые слёзы растворились,
В лирические строки превратились,
И тени чёрные запутались в манто:

"Форум Авигдора Эскина", http://www.avigdor-eskin.com/phpBB2/viewtopic.php, 10 июня 2004 г.

Любовь Столица

Любовь Никитична Столица (в девичестве Ершова) (1884-1934). Поэтесса, начала печататься в России, в частности, в 'Золотом руне', 'Русской мысли', 'Северных записках' и др. изданиях. Эмигрировала в 1920 году. Жила главным образом в Софии.

Фамира Кифаред
(Сонет-акростих)

Посвящ. Н. Церетели

Феатров эллинских живы протагонисты!
Актер древнейших сцен новейшей воскрешен! -
Мне голос слышится, как мелодичный стон,
И профиль видится, прямой, антично-чистый.
Расцвечивался свет густой, как аметисты,
А чаще - палевый, прозрачный, как лимон:
Как пел он! Как влачил свой пепельный хитон
И на кудрях носил венок зеленолистый!
Фамире за игру что принесу я в дар?
Алеющий цветок, как и с вином кантар
Равно для юноши печального не близки.
Его, соперника Эвтерпы и других,
Достойна только песнь служительницы их:
Прими ж, о кифаред, ее от кифаристки!

Кулисы. Театральный еженедельник. М., 1917, ? 2, (воскресенье, 8 января), с. 6.

Источник текста и комментариев: Иннокентий Анненский глазами современников / К 300-летию Царского Села: [Сборник / сост., подг. текста Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой, М. А. Выграненко; вступит. ст. Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой; коммент. Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой, М. А. Выграненко]. СПб.: ООО "Издательство "Росток", 2011. С. 503.

Стихотворение является откликом на премьеру спектакля Камерного театра в ноябре 1916 года и посвящено исполнителю главной роли Николаю Церетели (1892-1942). Эта постановка Таирова стала ярким событием культурной жизни Москвы. В большинстве отзывов исполнительская манера и внешние данные Церетелли отмечались как один из главных факторов, определивших успех 'Фамиры Кифареда'. Интересно отметить, что в начале следующего, 1917 года, этот же театр обратился к инсценировке пьесы Л. Столицы 'Голубой ковер', в которой одну из центральных ролей также играл Н. Церетелли.
Эвтерпа - в древнегреческой мифологии одна из девяти муз, покровительница лирической поэзии. Здесь упоминается в первую очередь как не принимающий участия в действии персонаж пьесы Анненского: ее вызывает на состязание герой драмы музыкант Фамира.

Б. З. Суслович

Борис Зиновьевич Суслович (род. 1955) - автор стихов и публицистики (Израиль). Повесть размещена на сайте "Точка зрения",  http://lito1.ru/text/74937. Опубликована в журнале "Крещатик", 1-2012, с. 204-209, http://magazines.russ.ru/kreschatik/2012/1/s9.html.

Дорога

Памяти И. Ф. А.

Казалось -
          прохожим усталым
Бредёшь в направленьи вокзала.

Вокзал.
          Измотавший все силы,
Бредёшь в направленьи могилы.

Могила.
          Счастливчик: теперь-то
Бредёшь в направленьи бессмертья.

Бессмертье.
          Его не хватало
На скользких ступеньках вокзала:

Февраль 2012

Опубликовано: журнал "Семь искусств". 4(29), апрель, 2012. http://7iskusstv.com/2012/Nomer4/Suslovich1.php

Царскосельский вокзал. Маленькая повесть

Е. Тахо-Годи

Елена Аркадьевна Тахо-Годи (род. в 1967 г.) - российский филолог, поэт, прозаик. Доктор филологических наук.
Страница Википедии.

Царское Село

Здесь Пушкин жил,
Здесь Анненский томился,
И тенью бестелесною мелькал
Ахматовской 'Поэмы без героя'
Едва очерченный, но уловимый образ.
Здесь лебедь позабытый умирал,
И дева над разбитым черепком
Смотрела в воду так, как смотрят в вечность:
И небо над отстроенным дворцом,
Над озером и кронами деревьев
Осталось прежним.

Звезда. 2012, 4; Антология. С. 511.

Ю. Тарнопольский

Юрий Тарнопольский (род. в 1932 г.) - инженер, кандидат технических наук, в 1987 г. эмигрировал в США по политическим мотивам после 3-х годичного заключения, где и живет в настоящее время. Пишет стихи и эссе на английском.

Иннокентий Анненский

Я пришел к своим истокам,
Одиноким и глубоким,
И истоки бьются током, 
Вяжут десны мне настоем
Крепким, травянистым, чистым.
Даже жаль, что не буддист я,
Хоть, пожалуй, все пустое:
Цепи перевоплощений...
Но и я беглец от истин,
Уклонитель от устоев,
Робкий хищник ощущений,
Жертва шпажной раны мига.

Home page: http://users.ids.net/~yuri/POETRY.html
Copyright: 2000, Yuri Tarnopolsky
Сроки давности. Стихи, 1971-1984. Ленинград - Kрасноярск - Харьков.
Личный сайт: http://spirospero.net/

Ю. К. Терапиано

Юрий Константинович Терапиано (1892-1980) - поэт, прозаик, переводчик, литературный критик. Будучи офицером добровольческой армии, оказался в эмиграции (Константинополь, затем Париж). Активный деятель русской литературной эмиграции 'первой волны': при его непосредственном участии было организовано несколько литературных объединений в Париже. Наибольшую известность получила книга Терапиано 'Встречи' (1953), в которую вошли его воспоминания и литературно-критические работы.
В ней есть и такое место (с. 73-74?):
"<...>ошибки Гиппиус в оценках некоторых поэтов бывали порой просто необъяснимы. Так, например, она никак не могла принять поэзии Иннокентия Анненского и удивлялась искренне: 'Что вы в нем находите?'".

Каким скупым и беспощадным светом
Отмечены гонимые судьбой,
Не признанные критикой поэты -
И Анненский, поэт любимый мой.

О, сколько раз в молчанье скучной ночи
Смотрел он, тот, который лучше всех,
На рукопись, на ряд ненужных строчек,
Без всяческой надежды на успех.

Нам так мучительно читать, с какою
Любезностью, став с веком наравне,
Он прославлял восторженной статьёю
Баяна, что гремел по всей стране,

И шёл в тот парк, где муз следы святые
И память прошлого хранила мгла,
И будущая музыка России
Его и Блока с нежностью ждала.

Источник текста и комментария: Иннокентий Анненский глазами современников / К 300-летию Царского Села: [Сборник / сост., подг. текста Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой, М. А. Выграненко; вступит. ст. Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой; коммент. Л. Г. Кихней, Г. Н. Шелогуровой, М. А. Выграненко]. СПб.: ООО "Издательство "Росток", 2011. С. 498.

По публикации: Ковчег. Поэзия первой эмиграции. Сост., предисл. и коммент. В. Крейд. М.: Изд-во политической литературы, 1991. С. 362.
Впервые опубликовано в сборнике 'На ветру' (1938), где 8-я строка читается: Без веры, без надежды на успех; 3-я и 4-я строфы в книге 'На ветру' значительно отличаются от позднейшего варианта:

Мне так мучительно читать, с какою
Любезностью - иль сам он был во сне -
И беззаконно славил как героя
Бояна, - что гремел по всей стране

И называл поэзией - чужие
Пустые сладкозвучные слова:
И шел в свой парк: И с ним была Россия,
Доныне безутешная вдова.

(Ковчег. Поэзия первой эмиграции: С. 475)

Баян - персонаж стихотворения Анненского "Рождение и смерть поэта (Кантата)", написанного к 100-летию А. С. Пушкина. В ходе юбилейных торжеств в Царском Селе Анненский произнёс речь, изданную отдельной брошюрой. Может быть, о ней говорит автор как о "восторженной статье".

М. И. Травчетов "Здесь Иннокентий Анненский, часами..."
Фрагмент в передаче С. И. Дубровской в прим. 2 к письму Анненского Е. М. Мухиной от 16 сентября 1904 г.
Тот же Фрагмент в статье К. И. Финкельштейна.

Ю. П. Трубецкой

Юрий Павлович Трубецкой (Польден, наст. фамилия Меньшиков, 1897-1974) - поэт, прозаик, литературный критик. Его Царскосельские" стихи, датировка которых сомнительна, интересны прежде всего как плод воображения человека, увлечённого петербургской культурой, но не являющегося её носителем. Подробнее о нём - в источнике стихотворений.

Царскосельский парк

Памяти И. Ф. Анненского

Здесь голос тишины уже так ясно внятен,
Здесь в изумруде трав обрывки желтых пятен

И широко взлетать закатному лучу,
Над парком, осенью разубранным в парчу.

Скучают мраморных фонтанов обелиски,
И сердце смущено тревогой тайно-близкой...

Гудит Гиперборей, сметая пыль с дорог,
И листья падают в разметанный песок.

Предзимних темных бурь струна уже заныла,
И Дева Белая кувшин свой уронила.

"Но Дева красотой по-прежнему горда,
И трав вокруг нея не косят никогда"...

Люблю безлюдие аллей поблекших рано,
И изморозь с утра, а к вечеру туманы.

И думает (о чем?) - следя летучий лист,
На бронзовой скамье кудрявый гимназист...

<1921>

Источник текста и комментария (в сокр. и изм.): Антология. С. 295-296; 642, 643-644.

Рукописный сб. "Полынь" (1920-1924), под загл. "В парке", без освящения, но с эпиграфом (из "Pace"): "О, дайте Вечность мне и Вечность я отдам / За равнодушие к обидам и годам!" - так, с отсутствующими у Анненского заглавными в слове "Вечность" и с разночт. в ст. 1 и 2 - "Где" вместо "Здесь", ст. 3 - "Где" вместо "И"; после ст. 8:

Еще над бронзовым, великим лицеистом
Свод неба веет голубым и чистым,

А с севера, с Невы - неведомо куда,
Ползут свинцовых туч тяжелые стада.

Люблю безлюдие аллей, поблекших рано,
И изморозь с утра, а к вечеру туманы.

Златобагряных дней томительный конец
Напоминает "Кипарисовый ларец".

И как у Анненского в беспокойном плаче
Кружится над прославленною "Pace"

В червленом золоте, летучий легкий лист.
А сверху небо - сонный аметист -

Еще от дня на солнце не солнце <sic> не согрелось
Как я бездумно, грустно засмотрелось

Сквозь частую вуаль, что разоткала мгла
В прудов недвижные, глухие зеркала

1921. Царское Село

В сб. "Петербургские строфы" (1946) текст, сравнительно с "Полынью", усугублен: вместо ст. 15-16 -

Последний луч, бесплотный, как обман,
Над павильонами, что строил Монферран,

Ложится неживой печальной позолотой
На мертвые дворцы и окон переплеты.

(цит. по: Петербург в поэзии русской эмиграции (первая и вторая волна) / Вступ. статья, составление, подгот. текста и примеч. Р. Тименчика и В. Хазана. Спб., 2006 ("Новая библиотека поэта").
Печатается по: журнал "Златоцвет". Барлингейм, Калифорния (США). 1962-1963 (1962, ? 3; посвящен Царскому Селу), с разночт. (сравнительно с "Петербургскими строфами") в ст. 9 - "Предзимних бурь" вместо "Предзимних темных бурь" и исключенными ст. 15-20, очевидно, по "топографическим" соображениям: Монферран "павильонов" в Царском Селе не строил (правда, осталась "Дева Белая", что "кувшин свой уронила", то есть бронзовая Девушка с кувшином, спутанная со статуей из стихотворения "Pace"). В "Златоцвете" напечатано с факсимиле автора.

Гудит Гиперборей (у автора "Гипперборей") - нужно бы "Борей", северный ветер. На публикацию подобных вольностей ("гипербореи" в представлении древних - полумифический северный народ) гневно откликнулся Георгий Иванов в письме к Юрию Терапиано от 10 января 1958 г. - "о настоящем безобразии, которое <...> творится в поэтическом отделе "Русской мысли"": поэты "не отличают пятистопного от четырехстопного ямба, не знают самых примитивных азов, у них "шумит холодный гиперборей" (Трубецкой)..."
И думает (о чем?) <...> / На бронзовой скамье кудрявый лицеист... - почти дословно совпадающие с финалом стихотворения Вс. Рождественского "Сквозь падающий снег над будкой с инвалидом..." строчки; стихотворение Рождественского напечатано в 1922 году. <...> С гораздо меньшей долей вероятности можно предположить, что Рождественский уже знал эти стихи в момент написания своих.

*     *     *

Призрак Блока на Офицерской,
Анненского в Царском Селе.
На земле изолгавшейся, мерзкой,
Места нет им на этой земле.

Ветер с Ладоги шел со мной,
Я когда-то шел по Литейному,
Дорогами узкоколейными
В пригородах весной.

Зацветая почками клейкими,
Летний сад ворошил и пел,
Масленичными вейками,
Бубенчиками звенел.

Иными стали созвездия,
Растеклась их горькая соль.
"Юность - это возмездие".
Юность - кроткая боль.

В туманы и ночи белые
Уходил ты, молча скорбя.
Что с тобой, мой город, сделали?
Переименовали тебя...

А теперь и не снится мне
Невский, площадь возле Дворца,
Над желтеющими страницами
"Кипарисового ларца".

<1959?>

Источник текста и комментария: Антология. С. 296-297; 644-645.

Русская мысль. 1959. 16 мая.

"Юность - это возмездие". - эпиграф А. Блока к поэме "Возмездие" из Г. Ибсена.

Д. С. Усов персональная страница

Памяти И. Ф. Анненского
Мой август
Три одиноких
Сирень на асфальте
"Сиреневых, и розовых, и черных..."

Е. В. Ушакова страница

"Там, где волшебное не спорит с захолустным..."
Интертекст
У могилы Анненского

В. Хлебников Из 'Карамора ? 2-й' ('Петербургский "Аполлон"') страница собрания

П. П. и О. П. Хмара-Барщевские

"Здоровье Кени милого..." страница собрания
"Не юный пыл, не светлые стремленья..." страница О. П. Хмара-Барщевской
Кене страница О. П. Хмара-Барщевской

А. В. Цветаев

Анатолий Валентинович Цветаев (1950-2009) - поэт, член Союза писателей С.-Петербурга, школьный учитель, сотрудник музеев (г. Волхов).

Памяти Анненского

На фоне изнурительных пейзажей -
Крылатки и неглаженые брюки.
Один стоит, другой на пуф посажен.
Изнеженные, вежливые руки
Лежат на книжках с жирной позолотой.
Жеманятся. Им, видите ли, жутко.
Стихов дрожит туманное болото.
Желчь намекает на болезнь желудка.

Пикник. Валежник. Дурака валяют,
На дуб залезли. Граммофон, монисто...
. . . . . . . . . . . умрет в ночлежке где-то.
. . . . . . . . . . . убьют болезни.
. . . . . . . . . . . расстреляют.
. . . . . . . . . . . станет коммунистом.

А вот лицо, сулящее простуду,
На фоне исторического зданья.
Надменность леденящая... Откуда
В нем гибельная ярость состраданья?
Его пеоны в родниковой пене,
Его строка старинной раной ноет...
Он рухнет на вокзальные ступени...
О Боже, что он сделает со мною!

Источник текста: Царское Село в поэзии: 122 поэта о Городе Муз. 1750-2000. Антология. Составление Бориса Чулкова при участии Николая Якимчука. Комментарии и примечания Бориса Чулкова при участии Владимира Васильева. Алфавитный указатель достопримечательностей Владимира Васильева. СПб.: Фонд русской поэзии при участии альманаха "Петрополь", 1999. С. 312.

Е. В. Шведов

Евгений Валентинович Шведов (род. 1952) - поэт и переводчик (С-Петербург).

Старый парк

Весь крапчатый, как сеттер-лаверак,
И помнящий еще Екатерину
И Анненского, этот старый парк
Среди листвы вдруг обнажил руину

Замшелую. Недвижны флюгера
Над башенками, сколько в них изыска
Забытого! - Веселая игра
Ума и чувства и свобода риска

Глаз радуют, и мил ему такой
Улыбчивый, с утраченной свирелью,
Убогий фавн. Перила над рекой
Разрушены. И пагода, и келья

Монашеская. И приют наяд
Затянут тиною. И, бренности примета,
Масонский знак исчез. Куда ни бросишь взгляд -
То плоть купальщицы, то мускулы атлета...

Есть в мраморе, в каррарской желтизне,
В самой его природе известковой,
Знакомое, внесенное извне
И родственное быту городскому.

Туникою прикрыта нагота,
Но грудь топорщится, и стрелы из колчана
Торчат воинственно, и трещинка у рта...
О, ты всё так же девственна, Диана!

Источник текста: Царское Село в поэзии: 122 поэта о Городе Муз. 1750-2000. Антология. Составление Бориса Чулкова при участии Николая Якимчука. Комментарии и примечания Бориса Чулкова при участии Владимира Васильева. Алфавитный указатель достопримечательностей Владимира Васильева. СПб.: Фонд русской поэзии при участии альманаха "Петрополь", 1999. С. 315.

Владимир Ханан

Владимир Ханан (Ханан Иосифович Бабинский) (род. 1945) - поэт, прозаик, драматург. С 1996 г. живёт в Иерусалиме.

"Я не поеду в Царское Село"
Семен Гринберг
Ему же и посвящается

Я помню воздух Царского Села,
Как там росла, взрослела и взросла
Поэтов русских славная семья:
Давыдов, Пушкин, Кюхельбекер, я...
И пусть туда не ездит Сеня Гринберг,
Зато бывали Блок, Андреев, Грин, Берг.

Там в школе у Гостиного Двора
Задолго до меня училась Аня
Горенко. Светлой юности пора,
Их с Гумилевым первые свиданья,
Парк, свет дневной в июне по ночам, -
Понятно, что завидно москвичам.

У них ещё пасли коров и коз
В Кремле и на Тверской - в ту пору в Царском
Блистал Чедаев в ментике гусарском,
Давал концерты Гектор Берлиоз
И Калиостро обаяньем барским
Немало пробуждал девичьих грез.

С ДэКа, скромна, соседствовала школа,
Где был директором поэт Ник. Т-о.
Зимою в парках мрачно, пусто, голо,
Цвет неба, как брезент на шапито,
Из развлечений - разве что коньки,
Портвейн, игра в снежки.

Там дева на скале грустит всегда.
Стекает из кувшина, как из крана,
Вода... Уже немало утекло.
Меж нами лет туманная гряда.
Я здесь, недалеко от Иордана,
Смотрю, грустя, на Царское Село.

21.3.2013

Источник текста: Антология. С. 456-457.

Семен Бенцианович Гринберг (род. 1938) - поэт. С 1990 г. живёт в Иерусалиме.
ДэКа - имеется в виду здание бывшей городской ратуши, в котором и в советское время находился, и сейчас находится районный Дом Культуры.

Н. А. Якимчук

Николай Алексеевич Якимчук (род. 1961) - поэт, прозаик, эссеист, главный редактор альманаха "Петрополь". Является соучредителем Царскоосельской художественной премии. Живет в г. Пушкине.

*     *     *

В один из весенних тренькающих дней,
покрытых корочкой закатной, заваленных пестрым сором,
держась за руки, почти невесомы и не-
легальны бродили, окружены объемным Софийским собором.

Сыро и зябко дрожало твое необузданное плечо,
твои небеса были пусты, доверчивы и отлоги,
жизнь бежала в крови - глоток за глотком - горячо,
и с неба на землю поглядывали апрельские боги.

Вот вам экспозиция прогулки двоих в чертогах,
где жил Иннокентий Анненский, поэт царскосельско-высокий.

В один из осенних, густых, крапленых дождичком дней
выходили, рывком запахивая морок тумана,
я видел - были глаза твои суше, а сердце сильней,
нам боги полей серебристого стлали дурмана...

А знаешь, давай зайдем на могилу поэта,
он когда-то давно уже рассказал про это.

Источник текста: Царское Село в поэзии: 122 поэта о Городе Муз. 1750-2000. Антология. Составление Бориса Чулкова при участии Николая Якимчука. Комментарии и примечания Бориса Чулкова при участии Владимира Васильева. Алфавитный указатель достопримечательностей Владимира Васильева. СПб.: Фонд русской поэзии при участии альманаха "Петрополь", 1999. С. 327-328.

вверх

Именной указатель 

При использовании материалов собрания просьба соблюдать приличия
© М. А. Выграненко, 2005-2023
Mail: vygranenko@mail.ru; naumpri@gmail.com