|
|
|
| Начало \ Письма \ Анненский и Маковский в письмах | |
|
Обновление: 20.01.2022 |
||||||
|
АННЕНСКИЙ и С. К. МАКОВСКИЙ
Источник текста и
комментариев переписки с Анненским:
Письма
II. Другие
источники указаны отдельно. А. А. Ахматова о письмах в беседе с Н. Струве.
В других письмах:
Маковский
-
В.И. Иванову, 19 мая 1909 г.
16 апреля 1909 (телеграмма) 393 (В прим. 6 к письму Анненского С. К. Маковскому от 22 сентября 1909 г.)
Царское Село София
Царское Село <из> Петербурга Осип Дымов будет читать у меня рассказ в субботу <в> 9 часов<.> Очень прошу приехать<.> Если нет<,> сообщите <.>
Ваш преданный РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 347. Л. 1.
2
Мая 1909 309 (в прим. 4 к письму Анненского 7 мая 1909 г., см. ниже) Многоуважаемый Иннокентий Федорович, Можно ли назначить наше большое редакционное собрание на 8-ое мая? К этому дню только помещение редакции будет приведено в более или менее 'устроенный' вид. Необходимо также до 'большого' собрания сговориться в маленьком кружке о главных вопросах и составить ordre du soir <порядок вечера (фр.)>. Я имел в виду пригласить еще Дымова и Рериха только. Известите меня, какой день, часа в 3, Вам удобнее. Может быть 5-го, во вторник? Мы бы составили тогда и список приглашений на 8-ое или на другой, более удобный для Вас, вечер.
Я получил только что письмо
от Макса. Пишет, что в Коктебеле тишина, безлюдие и 'больше нет времени'
- что переводит Клоделя и сочиняет гимны (!) Аполлону<,> 'потому что
нельзя написать одного'. Его адрес: Феодосия. Коктебель. Душевно
Вам преданный РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 347. Л. З-Зоб.
309-310 (в прим. 4 к письму Анненского 7 мая 1909 г., см. ниже) Многоуважаемый Иннокентий Федорович, Итак наше собрание - 9-го, в субботу. Я разослал около 30 приглашений; посылаю Вам список - м<ожет> б<ыть>, Вы кого-нибудь добавите? До 9-го все-таки я непременно хочу повидаться с Вами, хотя бы на один час. Ведь - впереди два дня праздников. Можно ли в один из них приехать в Царское к 3-5<?> Все идет хорошо. Настроение бодрое.
Глубоко Вам преданный РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 347. Л. 18.
310 (в прим. 4 к письму Анненского 7 мая 1909 г., см. ниже) Многоуважаемый Иннокентии Федорович, Все-таки собираюсь приехать к Вам завтра - au petit bonheur <наудачу (фр.)>! Очень уж меня беспокоит, что мы не успели сговориться о порядке и 'направлении' нашего собрания в субботу. Во всяком случае в субботу, пожалуйста, приезжайте ко мне обедать в 6 часов; вместе поедем в редакцию. Посылаю Вам кстати мою предварительную редакцию оповещения о целях 'Аполлона'; я старался слить Вашу записку с тем, что мне кажется необходимым добавить, при этом избегал обращения от 'мы' для большей объективности тона. Впрочем, судите сами. Вычеркивайте немилосердно все, что покажется Вам не тем и т. д. Перед собранием мы сговоримся окончательно и предоставим присутствующим высказаться (только к нашему сведению!). Надеюсь, что завтра мне посчастливится! Искренне
Ваш<,> душевно Вам преданный РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 347. Л. 4-5 об. 306 Многоуважаемый Сергей Константинович, вероятно, мою вчерашнюю срочную телеграмму1 основательно перепутали. Вчера я ждал Вас весь день и вечер2. Сейчас уезжаю в Петерб<ург>, где должен быть еще по делу в двух местах, и уезжаю в Нарву с поездом 8 часов веч<ера> Балт<ийской> дор<оги>. Уезжаю я по спешному, служебному делу3. Надеюсь, что оно меня не задержит долее 4 <-х> часового поезда из Нарвы (9-го мая), тогда я приеду <в> Петерб<ург> 9 ч. 20' вечера и прямо с поезда в редакцию4. Если бы, паче чаяния, я приехал 5 ч. 55' (не считая опозданий, разумеется), то приеду в редакцию к 8 и даже несколько ранее. М<ожет> б<ытъ>, и Вы будете там в это время, и мы успеем поговорить до сбора приглашённых. С редакцией Вашего Предуведомления я вполне согласен и во всём5. В списке некоторых не знаю. Отчего не посылаете приглашения моему сыну Валентину? Ведь Вы, кажется, его пригласили, тогда за обедом6.
Ваш искренне
преданный
No 192.
Е<го> В<ысокородию> Сергею Константиновичу
Впервые опубликовано с недостаточно
мотивированным (см. прим. 6) указанием на то, что оно не было отправлено
адресату: И.
Ф. Анненский.
Письма к С. К. Маковскому /
Предисловие, публикация и примечания А.
В. Лаврова, Р. Д. Тименчика // Ежегодник. С. 232. 307
Публикуемое письмо представляет собой ответ на два письма Маковского,
написанных и отправленных Анненскому, очевидно, 4-6 мая 1909 г. (см.
прим. 4). 308
1 Телеграмма Анненского не разыскана. 309
4 На 9 мая 1909 г. было назначено первое редакционное собрание
по организации журнала 'Аполлон'. Хроникальные заметки об издании
журнала появились в печати уже в конце апреля. См., например: 'С осени
возникает новый большой журнал "Аполлон", типа "Золотого Руна". Во главе
журнала стоят С. Маковский, М. Волошин, И. Анненский и А. Волынский'
(Литературная летопись // Речь. 1909. No 106. 20 апр. (3 мая). С. 4. Без
подписи). 310
Список, упоминаемый в письме, также сохранился в архиве Анненского на
отдельном листке (Там же. Л. 19); он содержит фамилии 32 приглашенных (в
их числе Дымов, Ауслендер, А. Толстой, Гумилев, Дризен, Гауш, Браудо,
Руманов, Рерих, Врангель, Трубников, Евреинов, Билибин, Сомов,
Добужинский, Лансере, Бакст, Остроумова, Мейерхольд, Галич, Ефрон,
Ушков, Сюннэрберг, Нурок, Фомин, Чичагов, Лукомский, Шмидт, Вяч. Иванов,
Ремизов, Чемберс) и приписку: 'Приглашать ли Дм. Вл. Философова? Блока и
Городецкого нет в Петерб<урге>'. 311 Этот текст был отредактирован Маковским и отослан обратно Анненскому с опубликованным в прим. 4 письмом от б мая <см. выше> ('предварительная редакция оповещения о целях "Аполлона"'); именно на эту новую редакцию текста откликается Анненский ('редакция Вашего Предуведомления'): <далее текст, см. страницу "Аполлона"> 312
6 Первопубликаторы письма указали: '12 мая Маковский послал В. И.
Анненскому-Кривичу, вероятно в связи с упреком Анненского, извинительное
письмо, оправдываясь "случайной рассеянностью" (ЦГАЛИ. Ф. 5. Оп. 2.
?
6)'. 12 V
1909 312 Дорогой Сергей Константинович, Когда вы едете и надолго ли? Вечер удался.1 Восхищен Вашей энергией и крепко жму Вашу руку. Итак, "Аполлон" будет...2 Но сколько еще работы... Хронику3, хронику надо... и надо, чтобы кто-нибудь осёдлый, терпеливый литературный кипел и корпел без передышки4. Il faut un cul de plomb... quoi?5 Ваш И. Анн<енский>
No 193. 313
1
Речь идет о первом редакционном собрании
по организации журнала 'Аполлон'
состоявшемся 9 мая 1909 г. 314
3 Раздел 'Литературная хроника' изначально проектировался Анненским
как одна из рубрик журнала 'Аполлон'.
12 мая <19>09 313 Многоуважаемый Иннокентий Федорович, Через несколько часов я уезжаю дня на три из Петербурга. Перед отъездом хочется еще раз сказать Вам, с каким восторженным чувством я отношусь к нашему 'союзу' в редактировании 'Аполлона'. Прошедшее собрание лишний раз воочию убедило меня, что наша 'икона' должна сделаться поистине чудотворной. Разве общее настроение не было именно таким, каким должно было быть? Все это предвещает прекрасное начало. Как удачно вышло, что не было Иванова. А Вы еще хотели, чтобы он председательствовал! Нам трудно создать свою атмосферу, свое дружное и авторитетное credo<,> и пока оно действенно в Вашем лице, я верю абсолютно в наш успех. Посылаю Вам две поступившие рукописи для просмотра. И авторы, и я целиком заранее подчиняемся Вашему мнению. Мое личное впечатление, что 'матерлинговщина' Петрова-Водкина - de l'histoire très ancienne <из очень старой истории (фр.)>, а в рассказе Шайкевича есть материал для недурного рассказа, но надо выкинуть половину слов...
Душевно преданный Вам P. S. Был у меня Чуковский. Оказывается, что он переменил адрес и только сегодня получил мое второе письмо. Талантливый, но 'опасный' человек! Вашу рукопись обещался прислать. Печатается впервые по автографу: РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. ? 347. Л. 6-7. В постскриптуме письма Маковского речь идет о рукописи книги стихов Анненского 'Кипарисовый ларец'; ср. фрагмент письма Маковского к Чуковскому от 7 мая 1909 г.: '...несколько недель уже тому назад я отправил Вам письмо, в котором прошу Вас <...> прислать мне книжку стихов в рукописи, переданную Вам Ин. Федор. Анненским, - по его просьбе, разумеется' <см.: Тименчик Р. Д. О составе сборника Иннокентия Анненского "Кипарисовый ларец">. Эту книгу, наряду со сборником стихотворений М. Волошина, планировалось издать в издательстве при журнале 'Аполлон' (см., например: '...организуется издательство того же наименования. Первыми его изданиями будут сборники стихов Макса Волошина и Инн. Ф. Анненского "Кипарисовый ларец"' (Литературная летопись // Речь. 1909. ? 189. 13 (26) июля. С. 4. Без подписи. См. полностью на странице)).
19 мая 1909 318 (в коммент. к письму ? 194 Анненского к Вяч. И. Иванову от 24 мая 1909 г.)
Иннокентию Федоровичу
Анненскому
Ц/Село <из> Петербурга
Можно ли приехать к Вам с
Вячеславом Ивановым <в> пятницу двухчасовым поездом<?>
РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. ? 347. Л. 2.
Маковский - В.И. Иванову 19 мая <19>09
Источник:
Переписка В. И. Иванова с С. К. Маковским / Подгот.
текста Н. А. Богомолова и С. С. Гречишкина; Вступ. статья
Н. А. Богомолова; Коммент. Н. А. Богомолова и О. А.
Кузнецовой // НЛО. 1994. ? 10: Историко-литературная серия; Вып. I.
Вячеслав Иванов: Материалы и публикации / Сост. Н. В. Котрелев.
С. 139-140; 153.
Содержательная часть письма приводилась в прим. 17 к статье А. В. Лаврова "Вячеслав Иванов -- "Другой" в стихотворении И. Ф. Анненского" и в коммент. А. И. Червякова к письму Анненского Вяч. Иванову от 24.05.1909, где сказано, что ответная телеграмма Анненского к Маковскому не сохранилась. 1 На следующий день после этого письма Маковский писал Анненскому: <см. ниже>. Приблизительно в это же время было решено, что Иванов становится 'ближайшим сотрудником' журнала. 10 июня (или июля -- дата написана крайне неразборчиво) О. Дымов откликался на неизвестное нам сообщение Маковского: 'Чем занят Анненский? Я его полюбил. Он прекрасен! Вяч. Иванов очень мил и симпатичен. Как ближайшего сотрудника его надо бояться' (РНБ, ф. 124, ? 1599. Л. 2об.-3).
318 (в коммент. к письму ? 194 Анненского к Вяч. И. Иванову от 24 мая 1909 г.) Мариинский Дворец 20 мая <19>09 Среда
Итак - в Пятницу мы будем в Вашем гостеприимном доме на Захаржевской. Я предвижу интересный обмен идей с В. Ивановым. Как Вы полагаете? Мне бы очень хотелось, чтобы Вы очаровали и его, как всех будущих 'аполлонистов'. Он может быть чрезвычайно полезен: не правда ли? Весь петербургский молодой писательский мир с ним очень считается. Сделать его 'своим' - было бы настоящим приобретением. Но своим в кавычках, разумеется! Очень рад буду повидаться с Вами. Соскучился в отъезде. Что думаете о рассказе Шайкевича? Он не дает мне покоя - два раза в день звонит в телефон: волнения новичка. Жму крепко Вашу руку.
РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. ? 347. Л. 8-9.
335 (в коммент. к письму ? 198 Анненского к С. К. Маковскому от 11 июля 1909 г.) ст. Бологое им<ение> Лидино Многоуважаемый Иннокентий Федорович, Вот уже более двух недель, как видите, живу в Бологом. Отдыхаю, наслаждаюсь, урывками работаю. В старой 'тургеневской' усадьбе очень безмятежно, словно во всем разлито одно настроение: - 'разве есть еще другая жизнь вдали от этих говорливых лип и дубов и от безмолвья этих бедных, русских полей?..' Много музыки, с самого утра, и голос, как серебряный колокольчик, неутомимо звенит под аккомпанемент несколько простуженного Бехштейна. Утром - одни изысканные, причудливые, не всегда доступные волшебники: Брамс, Рихард Штраус, Rinaldo Hahn, Claude Debussy и наши скорбные дети певучего диссонанса - Черепнин, Чесноков, Гнесин. По вечерам - чтение: жребий выпал почему-то трем - Гоголю, Чехову, Сологубу. В Гоголе, которого я давно не перечитывал, стыдно признаться - я немного разочаровался. Мелким кажется его смех, сентиментальной - лирика и уж очень обывательской - мораль. Виной тому, должно быть, ядовитый аромат современной музыки... Но как серьезен Чехов! Законченный, неумолимо-наблюдательный, беспощадный. Есть ли писатель более объективный? Не достает ему только одного - чувства красоты, и в языке, и во всех приближениях к жизни. Останется ли он долго интересным? Думается, что нет. Когда читаешь его, все время хочется кричать: 'как это верно!' - и почти никогда: 'как это прекрасно!' О Сологубе ничего не скажешь в нескольких словах. Какая смесь тонкой грусти и юродства, безукоризненной злости и 'морбидной' фантастики! Сколько противоречий и в стиле, и в мировоззрении... Простите мне мою болтливость. Так о многом хочется узнать Ваше мнение. Избалованный деревенской негой, я положительно чувствую интеллектуальный голод. Три недели в 'чарах женственности' немного слишком много! 336 Ваши стихи, Иннокентий Федорович, читаю и перечитываю. Многие полюбил окончательно, есть и такие, которые кажутся мне слишком рассудочными, слишком умными. 'De la musique avant toute chose...' <Музыки прежде всего (фр.) - строка из стихотворения Верлена. - А. Ч.> Опять музыка!
Что Вы думаете о следующем
выборе для 1 выпуска 'Аполлона': Для следующего выпуска - 'Пепельный бал', 'Ямбы' = ('О, как я чувствую накопленное бремя'), 'Кулачишка' и 'О нет, не стан' и др<угие>. Крепко жму Вашу руку. Думаю, что скоро увидимся. Пишете ли статью? Много писем от друзей 'Аполлона'... Все идет хорошо. Душевно
Вам преданный и глубоко РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. ? 347. Л. 11-12 об. <11
июля> 1909 333 День св. Ольги Дорогой Сергей Константинович, С какой радостью я читал - еще сейчас только - Ваши строки, такие тонкие, что я три раза меняю перо, чтобы менее расходиться с ними в ответе1. 334 Вы пишете о Сологубе. Знаете, чего мне жалко. Я не могу сейчас говорить о прозе Сологуба, а я знаю, что она гораздо интереснее и сложнее, чем его стихи2. Но я больше недели был болен "Пламенным кругом Сологуба"3, пока не вылился он из меня, сболтавшись с моей кровью, - метафора нелепа и грязно реторична. Но я не виноват - не таков ли и сам Елкич4. А Вы знаете ведь и мою идиосинкразию. Я <не> могу о каждой "недотыкомке" думать и говорить даже <не?> иначе, как на её языке, даже хуже - ее "болталке и заикалке"5. Ну, простите... не буду. Статью кончил6. Она уже в переписке. Жду Вас, чтобы прочитать с Вами, - ее никто не знает, даже мои домашние, кроме нескольких страниц разве. Вот слушайте, во-1<-х>, заглавие, во-2<-х>, мой план, т. к. ведь дело не кончилось... oh non, cher ami, Vous en aurez pour trois mois, allez!7. Заглавие - О современном лиризме8, три очерка. Готов первый (около двух печатных листов): Они9... Следуют Оне10 и Оно11 (т. е. искусство) - наши завоевания и приобретения, проект маленькой выставки новой поэзии12... une revue... quoi?13 Что скажете Вы о моем плане? Что касается статьи, то ее резюме таково. Начала русского декадентства. Контраст нового с "Русскими символистами"14. Термины символизм и декадентство15. Характеристика новой поэзии в портретах (Брюсов16 и Сологуб). Связь символизма с городом17. Силуэты нашего символизма. Всего названо, обрисовано, задето более 30 поэтов18. Вся статья в цитатах. Рацей нет вовсе. Одного я боюсь - ее интимности. Не доросли мы еще до настоящего символизма. Вот, говорят, Сологуб на "Сатирикон"19 обиделся. Пожалуй, еще с Бурениным20 меня смешают или с Амфитеатровым21... Бр... р... Ну, да еще посудим, конечно. Надо немножко все-таки дерзать. Я думаю, моя мягкость спасет и серьезность... Ну, до свидания, милый Сергей Константинович. Дайте знать, когда соберетесь22. Весь Ваш И. Анн<енский> * Нет, мой дорогой,
Вам этого хватит на три месяца, будьте
спокойны! (фр.).
? 198. 335
Впервые опубликовано: И.
Ф. Анненский.
Письма к С. К. Маковскому /
Предисловие, публикация и примечания А.
В. Лаврова, Р. Д. Тименчика // Ежегодник. С. 232-233. Перепеч.:
КО. С. 487. 336
1 По предположениям
первопубликаторов письма, комментируемое высказывание Анненского
'включает в себя ироническую ассоциацию с "Повестью о том, как
поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем" Н. В. Гоголя - с
описанием встречи за одним столом поссорившихся героев: "Нет!.. не
могу!.. Дайте мне другое перо! Перо мое вяло, мертво, с тонким расщепом
для этой картины!" (Гоголь Н. В. Полное собрание сочинений. [М.;
Л.], Изд-во АН СССР, 1937. Т. II. С. 271). Анненский (для которого
Гоголь был одним из излюбленных писателей), возможно, хотел воздержаться
в ответном письме от выражения своего мнения, "переменить перо", чтобы
не вступать в полемику по поводу суждений Маковского. В эти же дни
Анненский работал над статьей
"Эстетика "Мертвых душ"
и ее наследье", представляющей собой апологию гоголевского начала в
русской литературе' (И.
Ф. Анненский.
Письма к С. К. Маковскому /
Предисловие, публикация и примечания А.
В. Лаврова, Р. Д. Тименчика // Ежегодник. С. 233). 337
2 Прозаических произведений Сологуба Анненский коснулся в статье
"Эстетика "Мертвых душ"
и ее наследье", опубликованной уже после его смерти (А. 1911.
? 8. Октябрь. С. 50-58), посвятив им следующие строки: 'Но влияние Гоголя не
остановилось на Чехове. Напротив, гоголевский черт никогда так вовсю не
работал, как именно теперь. Отстранивши всех посредников и примирителей,
Гоголь-автор действует среди нас уже самолично. Едва ли кто более
Сологуба, - правда, редкого Сологуба, не растерянного Сологуба "Навьих
чар", а Сологуба пережитой им или лучше в нем пережитой жизни "Мелкого
беса", - так непосредственно не приближался к Гоголю. Пускай в
телесности Сологуба уже прячется городской соблазн и луна его точно
сделана в Гамбурге. Но что же из этого? Разве все эти сологубовские
люди, которых смешно обличать, но еще нелепее любить и даже жалеть, -
разве они уже не заготовлялись вчерне в лаборатории "Мертвых душ"?
3 Речь идет о следующем издании: Сологуб Федор. Пламенный
круг: Стихи: Книга восьмая. М.: [Изд. жури. 'Золотое руно'], 1908. 202
с.
4 Ёлкич - фантастический образ Сологуба, герой одноименного
рассказа (Сологуб Федор. Ёлкич: Январский рассказ // Журнал для
всех. 1907. ? 2. Февраль. С. 92-94; см. также: Сологуб Федор.
Истлевающие личины: Книга рассказов. М.: Гриф, 1907. С. 91-97):
'маленький, маленький, с новорожденный пальчик. И весь зелененький, и
смолкой от него пахнет, а сам он такой шершавенький. И брови
зелененькие. И все ходит, и все ворчит...' 338 сама смерть. Мы не мы: мы пыль, озлащенная зарей<,> - недотыкомки, золотеющие только в предчувствии смерти. Мы думаем, что мы люди, а мы или прах, или сознательные смертеныши. Вот такой фокусник Ёлкич!'. 5 Недотыкомка - фантастический образ-символ Федора Сологуба (см. стихотворение 1899 г. 'Недотыкомка серая...' и роман 'Мелкий бес', над которым Сологуб работал в течение 1892-1902 гг., начал публиковать его в 1905 г. в журнале 'Вопросы жизни', а в полном объеме выпустил его в свет в 1907 г.: Сологуб Федор. Мелкий бес: Роман. СПб.: Шиповник, 1907). 6 См. письмо Анненского Е.М. Мухиной от 25 июля 1909 г. 7 Нет, мой дорогой, у Вас будет на три месяца, будьте спокойны! (фр.). 8 Подготовительные материалы к статье были озаглавлены Анненским 'Мы и сегодня. Три главы из "Книги о русских поэтах"' (РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 135. Л. 1). 9 Первая часть статьи Анненского 'О современном лиризме' под названием 'Они' была напечатана в двух первых номерах 'Аполлона' (I. Они; II. Они // Аполлон. 1909. ? 1. Октябрь. Паг. 1. С. 12-42; ? 2. Ноябрь. Паг. 1. С. 3-29).
10 Раздел 'Оне',
посвященный анализу лирики женщин-поэтов, был опубликован уже после
смерти Анненского (Аполлон. 1909. ? 3. Декабрь. Паг. 1. С. 5-29;
перепечатан единственный раз в составе полной публикации статьи: Критика
русского символизма / Сост., вступ. статья, прим. Н. А. Богомолова.
М.: Олимп; ACT, 2002. Т. II. С. 267-359). 11 Этот раздел статьи остался ненаписанным, и, судя по материалам, отложившимся в архиве Анненского, В. И. Анненский-Кривич имел полное право заявить в предисловии к готовившейся им к печати 'Третьей книге отражений', что '"Оно" осталось ненаписанным, хотя мне и приходилось неоднократно от него слышать, что эта часть статьи в "мыслях" уже совершенно готова' (РГАЛИ. Ф. 5. Оп. 1. ? 52. Л. 6 об.). Первопубликаторы письма приводят также фрагмент одного из вариантов письма сына Анненского к Г. И. Чулкову, содержащий следующую констатацию: 'Эта последняя, являвшаяся 339
кардинальной, часть, детально,
насколько мне известно, продуманная и спланированная, оформлена для
печати уже быть не могла' ((там же, ? 54, л. 10). Весьма вероятно, что положения этого третьего раздела должны были быть отражены в докладе Анненского 'Об эстетическом критерии', назначенном в Литературном обществе на 11 декабря 1909 г. (там же, ? 160; ср. заметки Анненского 'Поэзия - искусство' - там же, ? 171). 12 В черновых вариантах раздела 'Они' Анненский писал: 'Я буду подробнее говорить о работе, которая происходит в "комнате", дальше, третий очерк - "Оно" (искусство). Есть даже попытки разобраться и устроить маленькую выставку, о... не всемирную...' (РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. ? 135. Л. 182). 13 Некоего обозрения... каково? (фр.). 14 Сборники 'Русские символисты' (Вып. 1-3. М., 1894-1895), выпускавшиеся Брюсовым и включавшие большей частью его собственные произведения, воспринимались Анненским как первые художественные опыты русского декадентства. См. процитированный Н. Т. Ашимбаевой (КО. С. 633) фрагмент чернового варианта статьи, включавший в себя строки из стихотворения В. Брюсова 'Тень несозданных созданий...', впервые опубликованного в 3-м выпуске 'Русских символистов': 'Боевая пора нашей поэзии кончилась и, кажется, по всей линии. Три люстра прошло, не более с выхода в свет первого декадентского сборника.
"Фиолетовые руки 15 Термины 'символизм' и 'декадентство', последовательно разграничивавшиеся Анненским (см., например: ИФА. IV. С. 121, 361-362; Пчелы и осы Аполлона // Аполлон. 1909. ? 1. Октябрь. Паг. 1. С. 83), получили освещение и в статье 'О современном лиризме' (КО. С. 336-339).
16 См.:
КО.
С. 341-347. 17 Вторая часть раздела 'Они' открывается следующими положениями: 'Символизм в поэзии - дитя города. Он культивируется, и он растет, заполняя творчество по мере того, как сама жизнь становится все искусственнее и даже фиктивнее. Символы родятся там, где еще нет мифов, но где уже нет веры. Символам просторно играть среди прямых каменных линий в шуме улиц, в волшебстве газовых фонарей и лунных декораций. Они скоро осваиваются не только с 340
тревогой биржи и зеленого сукна, но и со
страшной казенщиной какого-нибудь парижского морга и даже среди
отвратительных по своей сверхживости восков музея' (КО.
С. 358).
Но в одном я не согласен с Вами, это в
отрицании Вашем городской сказки. Мне даже кажется - не будь в городе
обманчивой фантастической личины, разгадай все его изнанку - рецепты да
счета, убедись в том, что, кроме них, ничего нет в городе, никто и жить
бы в нем не стал. Это, может быть, дерзко и глупо с моей стороны, но я в
это верю.
18 В разделе статьи 'О современном
лиризме', озаглавленном 'Они', Анненским с различной степенью
обстоятельности обсуждались (говорю только о его поэтических
'современниках') произведения 36 писателей: К. Бальмонта, А. Белого, А.
Блока, В. Бородаевского, В. Брюсова, И. Бунина, Ю. Верховского, М.
Волошина, С. Городецкого, В. Гофмана, М. Гофмана, Н. Гумилева, Б. Дикса,
Л. Зарянского, Вяч. Иванова, Д. Коковцева, А. Кондратьева, С. Кречетова,
В. Кривича, М. Кузмина, С. Маковского, Гр. Новицкого, П. Потемкина, В.
Пяста, С. Рафаловича, А. Ремизова, И. Рукавишникова, Б. Садовского, Вл.
Соловьева, С. Соловьева, Ф. Сологуба, Е. Тарасова, А. Н. Толстого, В.
Ходасевича, Дм. Цензора, Г. Чулкова.
19 Еженедельный сатирический журнал 'Сатирикон' издавался в
Петербурге с 1908 г. 341
следующая публикация:
Василевский И. (He-буква). Модернисты // Сатирикон. 1909. No 25. 20 июня. С. 7-8.
'Молчание стало невыносимым. Надо было
прощаться, но Грушкина вдруг осенило. Быстро подвинувшись к столу, он
оживленно и развязно начал: 'Экстаз', впрочем, несмотря на все декламационные усилия Грушкина, к героине не пришел, и последующие события развивались не 'по Сологубу': 'вырванный Ниной Григорьевной хлыст бился очень больно и не давал Грушкину ни малейшего сладостного чувства'. Заканчивается фельетон следующим пассажем:
'...Анемподист Сергеевич больше не любит
современной литературы. 20 Буренин Виктор Петрович (1841-1926) - поэт, пародист, переводчик, драматург, публицист, литературный критик, с 1876 г. 342
член редакции и фельетонист 'Нового
Времени', литературный критик. О 'пародийно'-критической позиции
Буренина в конце XIX - начале XX в., в которой были совмещены стремление
'поглумиться' над авторами литературных произведений и неразборчивость в
средствах полемики и ее методах, см. критико-биографическую статью М. П.
Лепехина и А. И. Рейтблата (РП 1. С. 365-367).
21 Амфитеатров Александр Валентинович (1862-1938) -
писатель, литературный критик, фельетонист.
22 В архиве Анненского такого рода извещения не сохранилось.
Однако ясно, что, получив письмо Анненского с известием об окончании
работы над первой частью статьи, Маковский поспешил ознакомиться с нею и
буквально через день-другой встретился с Анненским в Царском Селе. 343
Ответ Анненского на это приглашение Маковского не разыскан; возможно, он
просто не успел отреагировать на него. Уже на следующий день Маковский
известил его письмом о переносе встречи на пятницу, 24 июля (печатается
по тексту автографа: РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 347. Л. 10-10об.):
<далее текст, см. ниже>
342 Многоуважаемый Иннокентий Федорович, сегодня был я в Царском для переговоров с Ушковым; думал на обратном пути завернуть к Вам, да так заговорились, что не поспел. 343 Завтра целый день буду у нотариусов для заключения всевозможных договоров. Сложная история - обзавестись своим журналом! Лишь бы до конца складывалось все так же удачно!
Воскресенье я уезжаю в
Ораниенбаум к Бенуа и Добужинскому (взявшему на себя рисунки -
иллюстрации для 'Принца' Ауслендера). Крепко жму Вашу руку. Душевно Ваш РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 347. Л. 13-1Зоб.
С.К. Маковский - матери
(Ю. П. Маковской)
Источник:
Чабан А. 'Аполлон' 'домашний': репрезентация журнала в письмах С. К.
Маковского к матери (1909-1910 гг.) //
Комментарий автора публикации (с. 183): В письме обращает на себя внимание и упоминание об И.Ф. Анненском. В мемуарных очерках Маковский неоднократно подчеркивал то особое положение, которое Анненский занимал в кругу 'молодой редакции' журнала15. В переписке же этот пиетет перед поэтом фиксируется впервые, однако не исключена и доля прагматики. Согласно воспоминаниям Маковского, с Анненским его познакомил Н. Гумилев, активно занимавшийся делами 'Аполлона' уже весной и летом 1909 г16. Маковский не называет матери малоизвестного молодого поэта, но упоминает о близком знакомстве с довольно уважаемым литератором и директором Царскосельской гимназии.
15 См. об этом подробнее:
Лавров А.В., Тименчик Р.Д.
Иннокентий Анненский в
неизданных воспоминаниях // ПК. С. 61.
18 июля <19>09 343 Многоуважаемый Иннокентий Федорович, Опять принужден отказаться от радости видеть Вас - в начале будущей недели. Сегодня дня на три уезжаю в Финляндию по делам журнала. Буду обратно наверное в Среду. Четверг занят. Не приедете ли Вы в редакцию в Пятницу? Около 2-х часов - я устрою, чтобы больше никого не было. Привозите Вашу статью! Крепко жму Вашу руку и с чувством глубокого восхищения Вами вспоминаю нашу последнюю беседу и чтение. Ваш Сергей Маковский РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 347. Л. 10-10об.
С.К. Маковский - В.И. Иванову 29 июля 1909 г.
Источник:
Переписка В. И. Иванова с С. К. Маковским / Подгот.
текста Н. А. Богомолова и С. С. Гречишкина; Вступ. статья
Н. А. Богомолова; Коммент. Н. А. Богомолова и О. А.
Кузнецовой // НЛО. 1994. No 10: Историко-литературная серия; Вып. I.
Вячеслав Иванов: Материалы и публикации / Сост. Н. В. Котрелев.
С. 139-140; 153-154.
1 5 августа состоялось второе редакционное собрание 'Аполлона', на котором присутствовал и Иванов. Во время этого собрания произошел конфликт Анненского с А.Л. Волынском, после которого Иванов уже безоговорочно стал одним из ведущих теоретиков журнала. 5 августа он записал в дневнике: 'Вечером был на редакционном собрании 'Аполлона'. Встретил, кроме Маковского и Анненского, Бенуа, Добужинского, Мейерхольда, Судейкина, Врангеля. Приехал с Гумилевым. Говорил с Волошиным, который был забавен, - по поводу его бранного фельетона обо мне' (Иванов Вячеслав. Собрание сочинений. Т. II. Брюссель, 1974. С. 783). В последующие дни тот же дневник фиксирует несколько контактов с Маковским. 17 августа: 'Гумилев по просьбе Маковского читал мне и Кузмину стихи Анненского и Волошина, чтобы выбрать интереснейшие. Мы по обыкновению совпали в приговоре' (С. 791). 24 августа: 'Судейкин, Гумилев, С. Маковский. Первый просит прочесть перевод жены; второй зовет в Ц. Село в воскресенье; последний - все об Аполлоне, аполлонийстве, аполлонийцах журнала. Просил дать стихи для 1-го No, и я набросал потом проект того, что придумал во время скучноватых толков' (С. 795; по предположению А.В. Лаврова и Р.Д. Тименчика, речь идет о репликах в 'Пчелы и осы Аполлона'). 30 августа Маковский и Иванов должны были быть у Гумилева, но из-за болезни Маковского и занятости Иванова встреча не состоялась (См.: И. Ф. Анненский. Письма к С.К. Маковскому. С. 236-237). <...> 347
Многоуважаемый Когда Вы уехали1, я взял текст Клоделя2 и сверил первую половину "Муз"3. Получилось нечто совершенно неожиданное: |
||||||
|
soeurs
farouches
si d'abord te plantant dans le centre de son esprit Tu ne perdais sa* raison grossière explosion elle se souvient Elle ressent ineffable cadran solaire fatidique source emmagasinée tisserand |
неукротимые... |
|||||
|
Я выписал не всё, конечно... Боюсь, что Максим<илиан> Алекс<андрович> поторопился присылкою "Муз". Их надо, если уж рискнуть на перевод (я бы не отважился), то изучить раньше в связи с творчеством Клоделя вообще - и дать с объяснением, не иначе4. Ваш И. Анненский * Речь идет о хороводе, который создает Терпсихора. (Примеч. И. Ф. Анненского).
No 200.
1 30 июля, четверг, был
государственный праздник: в этот день отмечался день рождения Наследника
Цесаревича Алексея Николаевича. 349
2 Клодель (Claudel) Поль (1868-1955) -
французский поэт-символист и драматург, творчество которого питалось
'тремя подземными ключами: восточной сокровенной мудростью, католицизмом
и эллинским архаизмом' (Волошин Максимилиан. Предисловие к
'Музам' Поля Клоделя // А. 1910. No 9. Июль-август. Паг. 3. С. 20).
Нужно заметить, что Волошин был едва ли не лучшим знатоком творчества
Клоделя в России и перевел не только оду 'Музы', но другие его
произведения (см., в частности: Пьеса Поля Клоделя 'Отдых седьмого дня'
в переводе М. А. Волошина / Предисл. и публ. В. Е. Багно
// Максимилиан Волошин. Из литературного наследия / РАН; ИРЛИ (ПД);
Отв. ред. А. В. Лавров. СПб.: Алетейя, 1999. [Вып.]
II. С. 224-282). 350
страстного
воображения: после дебюта в 1890 г. его Златоглава "Tête
d'or" он показывается в печати крайне редко и то почти всегда один без
всех этих сборников, редакций и прочих сообществ, в которых поэты, как
девчонки на морских купаньях, взявшись за руки, так любят эти последние
десятилетия противостоять напору буржуазной волны. Сам Реми де Гурмон,
бесстрашный и ученый глава более чем школы или содружества, а целого
направления нестареющих, был смущен при дебюте Клоделя. Отдавая должное
искусству нового поэта, он выражался так: - позвольте не переводить, не
сумею - c'est de l'eau de vie un peu forte
pour les temps d'aujourd'hui. Дело в том, что Златоглав хочет
драматизировать мысли, и вот в глазах начинает рябить: там часто-часто
бьются какие-то мелкие и хрупкие артерии, и зрелище жизни оказывается в
конце концов слишком грандиозным: оно мутится и умирает, не успевая
проникнуть в полушария, которые утомлены, так как им не дают думать. 351
он попал, вероятно, в конце июля 1909 г., после его встречи с Маковским,
о которой упоминается в письме.
348
АПОЛЛОН
Сергей Константинович Маковский Дорогой Иннокентий Федорович. Итак решено - Вы немного расширите Ваш вступительный 'парадокс' и пришлете мне. Вам не нужна Ваша рукопись в первой редакции? Вы пишете, этот 'парадокс' стал особенно дорог лишь 349 после выпада нашего 'анфан террибля', но жаль, если Вы не дополните еще несколькими ценными мыслями это первое слово, обращенное к читателям 'Аполлона'. Я также очень рад, что Волынский отказался участвовать во 'вступлении'. Наш квартет (я считаю Бенуа и Вяч. Иванова) будет только стройнее. А 'стройность' ей Богу не мешает для начала! Сегодня я отправил письма Сологубу, Ликиардопуло и Бунину. Сию минуту жду Чуковского к себе, который перепутал дни и приехал в редакцию сегодня вместо вчерашнего вечера. Завтра я сдаю Вашу статью в набор. Как только будет готово 'вступление', можно и начать печатать. Можно тоже начинать и Альманах (ведь у него отдельная нумерация страниц)<,> т<о> е<сть> стихи; надо только привести в порядок 'Алтари' Волошина. Ох<,> этот Макс! Пожалуйста, все-таки напишите ему от себя два слова. Я собираюсь навестить Вас в Субботу с 3-хчасовым поездом. Жму крепко Вашу руку и сердечно благодарю за прекрасное заседание вчера. Ваш Сергей Маковский РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 347. Л. 14-14об.
Маковский - матери (Ю.П. Маковской)
Источник:
Чабан А. 'Аполлон' 'домашний': репрезентация журнала в письмах С. К.
Маковского к матери (1909-1910 гг.) //
Письмо написано на следующий день после второго собрания редакции журнала. Автор публикации обращает внимание (с. 185) на "замечание об отсутствии противоречий среди сотрудников ('пока никаких ссор и много надежд'). К началу августа 1909 г., как продемонстрировал А.В. Лавров, начинаются первые разногласия внутри редакции, а к сентябрю они достигают своего апогея, в результате которого журнал покидает А.Л. Волынский21." 21 Лавров А.В. А. Волынский и журнал 'Аполлон' // Лавров А.В. Русские символисты: этюды и разыскания. М., 2007. Добавим, что первые конфликты с Волынским, по всей видимости, начались еще за месяц до столкновения с Анненским. Так, о конфликте упоминает О. Дымов 7 июля 1909 г.:
'Уважаемый Аким Львович, не придавая
вчерашнему Вашему выступлению в 'Аполлоне' литературного характера и не
желая мешать общему ходу разговора, я свою частную претензию к Вам хочу
выяснить только сейчас. 375 Дорогой Сергей Константинович, Жалею, что Вы больны. Я и сам расклеился и несколько дней не буду выезжать1. Корректуры получил2, но задержу их несколько дней, т. к. работа большая, а я пристально занят другим3. Гумилеву4 мы бедному вчера5 все faux bond6 сделали - и Вы, и я, и Вяч<еслав> Ив<анович>7. Вышло уже 376 что-то вроде бойкота. Если бы я получил Вашу телеграмму8 до отправки своей9, то, пожалуй, потащился бы к нему есть le veau gras (je l'execre... le veau)10 и больной. Прочитали Вячеслава сплошь11? Ох, труден... а в пригоршнях мало остается, по крайней мере от первого всплеска. Удосужусь - так прочту еще раз. Вероятно, буду счастливее. Эти дни живу в прошлом... Леконт де Лиль... О Леконте де Лиль... К Леконту де Лиль... Что за мощь!.. Что за высокомерие! И какой классик12! Страшно даже представить себе рядом с ним этого иронического "вольноотпущенника" Боделэра, которого великий креол13 так непонятно, так нелогично, так "антилеконтовски", но любил. Впрочем, они оба - и профессор, и элегический сатана - ухаживали за одним желтым домино, от которого пахло мускусом и веяло Смертью14. Для чего надо, скажите, уходить из этого мира? Ведь я же создан им... Но у меня, кажется, лихорадка. Жму Вашу руку. Ваш И. Анн<енский>
? 204.
1 Видимо, недомогание Анненского не
было очень серьезным: из заседаний Основного Отдела Учёного Комитета
Министерства Народного Просвещения, состоявшихся на рубеже августа и
сентября 1909 г. (24 августа, 31 августа и 7 сентября), он пропустил
только второе (см.: РГИА. Ф. 734. Оп. 3. No 122). 377 4 Текст примечания см. на странице Н. С. Гумилёва. 380
5 Анненский получил приглашение на вечер к Гумилеву 30 августа в
недатированном письме, написанном не ранее 24 августа (цит. по первой
полной публикации: Гумилев Н. Неизданное и несобранное / Сост., ред. и коммент.
М. Баскер и Ш. Греем. Paris: YMCA-Press, 1986. С. 120):
<далее - текст письма,
см. на
странице Н. С. Гумилёва> 381
Анненским? АА сказала тогда, что одно письмо Анненского к Николаю
Степановичу он ей показывал, но что было в этом письме - она совершенно
не может вспомнить. Сегодня АА сказала, что вспомнила: Николай
Степанович просил у Анненского "Фамиру Кифаред", то ли для "Sirius'a",
то ли для "Острова" (это АА еще не установила). Анненский в письме
отвечал, что он видел журнал и понял, что "Фамира Кифаред" велик по
объему для него. Было и еще что-то в письме - но это АА уже не
вспомнила' (Лукницкий I. С. 309). 382
творцы,
которые "в расцвете творчества были люди если не вполне одной эпохи, то
по крайней мере одинакового закала". 386 Дорогой Сергей Константинович, Валентин1 говорил мне, что доктор посылает Вас поправляться в Царское Село и что Вы просили его подыскать Вам подходящее помещение недели на две. Сегодня наши дамы2, катаясь, заехали в 'пансион для выздоравливающих'. Там в 387 настоящее время есть одна свободная комната. Условия таковы - 42 рубля в неделю - всё; комната большая, почти с мой кабинет, есть сад и вблизи парка (Александровского), на очень высоком месте. Обстановка очень порядочная. Но... обед à la table d'hôte3, хотя всё и на масле, без трактирного расчёта, и надо быть дома к 10 часам вечера. Больных не принимают вовсе, но выздоравливающих трактуют как ещё не совсем нормальных и свободных людей. Я пишу Вам все это спешно, так как комнаты в Царском вообще сильно разбираются. Не знаю, удастся ли заехать к Вам завтра, но послезавтра, в четверг (если Вы не будете ещё в Царском), рассчитывал быть у Вас - Гусев <пер.>, 6 - после лекции4, которая окончится в 3 ч<аса>. Адрес пансионата: угол Колпинской и Дворцовой, Свято-Троицкая Община5. Искренно преданный Вам И. Анн<енский>
No 207. 388
1 В. И. Анненский-Кривич, который в
связи с журнальными хлопотами побывал у выздоравливавшего Маковского
(см. прим. 4 к письму Анненского С. К. Маковскому от 12
мая 1909 г.). 389 Дорогой Сергей Константинович, По последнему предположению, которое у Вас возникло без совета со мною, Вы говорили мне, что моей поэзии Вы предполагаете отделить больше места (около листа или больше - так Вы тогда говорили), но во второй книжке "Ап<оллона>"1. Теперь слышу от Валентина, что и вторую книжку предназначают в редакции отдать "молодым", т. е. Толстому2, Кузмину3 etc. Если это так, то стóит ли вообще печатать мои стихотворения?5 Идти далее второй книжки - в размерах, которые раньше намечались, мне бы по многим причинам не хотелось. Напишите, пожалуйста как стоит вопрос. Я не судья своих стихов, но они это - я, и разговаривать о них мне поэтому до последней степени тяжело. Как Вы, такой умный и такой чуткий, такой Вы, это забываете и зачем, - упрекну Вас, - не скажете раз навсегда, в чём тут дело? Ну, бросим стихи, и всё. Слышал я также, что готовится большое чтение в "Аполлоне", "Власа"6 будут читать, с концом, которого я не знаю, и без меня. Так это? Я не выхожу до воскресенья7. В субботу у меня читает новую повесть Ауслендер8. Вы не могли бы приехать пообедать? Кончили бы чтение рано, не засиживаясь. Приезжайте, если можно, если доктор позволяет. Погода ведь мягкая. Во всяком случае жду Вашего ответа. Ваш И. Аннен<ский>
? 208.
390 1 Публикуемое послание Анненского, безусловно, задело Маковского, и на протяжении двух следующих дней он отправил последовательно два письма, первое из которых было чисто эмоциональным откликом и не содержало ни одного конкретного ответа на поставленные Анненским вопросы (недатированное письмо, написанное на журнальном бланке, печатается по тексту автографа, сохранившегося в архиве последнего: РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. ? 347. Л. 16-16 об.): <далее текст, см. ниже> 391 К 24 сентября физическое и душевное состояние Маковского, видимо, стабилизировалось, и он счел необходимым ответить на упреки Анненского более сдержанно и аргументируя свою редакторскую позицию (Там же. Л. 14-14 об.): <далее текст, см. ниже> 392
2 Стихотворения Толстого и на самом деле были опубликованы во
втором номере 'Аполлона' (см.: Хлоя: Весенние стихи гр. Алексея Н.
Толстого: 'Зеленые крылья весны...'; Гроза; Дафнис и медведица;
Дафнис подслушивает сов; Утро // А. 1909. ? 2. Ноябрь. Паг. 3. С.
11-16). 393 Факт знакомства Анненского и Дымова во время чтения у Маковского подтверждается и содержанием письма Дымова, получившего в дар один из авторских экземпляров 'Второй книги отражений' (печатается по тексту автографа: РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. ? 322. Л. 1):
Знаменск<ая> 15 22 апр<еля> Ознакомившись с подаренной книгой, Дымов, очевидно, заинтересовался и 'первой' 'Книгой отражений'; печатаемое ниже письмо дает возможность не только оценить тонкость его литературно-критических суждений, но и почувствовать характер отношения Дымова к Анненскому (печатается по тексту автографа: РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. ? 322. Л. 2-2 об.): Белосток 16 мая
Многоуважаемый Иннокентий Федорович, 394
Ср. с фрагментом одного из недатированных
летних 1909 г. писем Дымова к Маковскому: 'Чем занят Анненский? Я его
полюбил. Он прекрасен!' (цит. по: Переписка В. И. Иванова с С. К.
Маковским / Подгот. текста Н. А. Богомолова и С. С. Гречишкина;
Вступ. статья Н. А. Богомолова; Коммент. Н. А. Богомолова
и О. А. Кузнецовой // Новое литературное обозрение. 1994. ? 10: Историко-литературная серия; Вып. I. Вячеслав Иванов: Материалы и
публикации / Сост. Н. В. Котрелев. С. 153).
Многоуважаемый Иннокентий Федорович, очень
благодарен за Вашу книгу, которую сейчас получил. Вчера, будучи в
Царском, я взял на себя смелость зайти к Вам с Н. С. Гумилевым, но
неудача постигла нас. О совместном с Ауслендером визите к Анненскому, состоявшемся 4 октября 1909 г., оставил свидетельство М. Кузмин: <...>. Общение с Анненским нашло отражение в мемуарах 395
Ауслендера (см., в частности: Ауслендер С. А.
Воспоминания о Н.
С. Гумилеве: Фрагменты // Панорама искусств. М.: Советский художник,
1988. Вып. 11 / Сост. М. Зиновьев. С. 199-200).
390
АПОЛЛОН
Сергей Константинович Маковский Меня ужасно огорчает, Иннокентий Федорович, что Вал<ентин> Иннокентьевич так неточно, по-видимому, передал Вам мои слова. Я так измучен - и болезнью, и бесчисленными хлопотами, и какой-то фантастической борьбой самолюбий около 'Аполлона', - что правда - из простого чувства справедливости не надо меня упрекать - не за то, что я сделал, а за то, что я сделаю по мнению других. Я вполне сознаю, что пока - недостаточно категоричен в своих решениях и это создает поводы для разных толков, но дайте выйти первому номеру - скристаллизоваться журналу<,> и тогда, я совершенно уверен, вся эта нервозность от неустройства и всевозможных неясностей исчезнет сама собою. К тому же у меня все еще повышается температура<,> и это донельзя развинчивает. Пишу 391 Вам все это, потому что глубоко ценю и Вашу близость к журналу, и Ваше доброе отношение ко мне, - более чем ценю, бесконечно дорожу и тем, и другим. Если бы было иначе, я наверное бы немного обиделся на Ваше осторожное замечание о моем 'уме и чуткости'... Надеюсь, до Субботы. Крепко жму Вашу руку. Искренне
Ваш
РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. ? 347. Л. 16-16 об.
391
АПОЛЛОН
Сергей Константинович Маковский Дорогой Иннокентий Федорович. Я непременно постараюсь быть у Вас в Субботу. Спасибо сердечное за откровенное письмо. Позвольте же и мне ответить Вам так же откровенно! Прежде всего: ради Бога, не судите о моих намерениях по разговорам и сообщениям со стороны. Судите по моим поступкам. Вы себе представить не можете, какою сетью разговоров я окружен и как часто мне приходится говорить не то, что я думаю. Может быть (и даже наверное) мудрее было бы промолчать, но это не в моем характере, к сожалению. Относительно Ваших стихов ничего со времени нашей последней беседы не изменилось. Ведь о том, что неудобно отдавать им много места в первой книжке Аполлона<,> - было давно решено. В первой книжке участвуют 9-10 поэтов: Вяч. Иванов, Вал. Брюсов, К. Бальмонт, Ф. Сологуб, М. Кузмин, Н. Гумилев, М. Волошин, Ю. Верховский (?); в числе их - Вы (один из трилистников целиком, по всем вероятиям - 'Ледяной'). В следующей же книжке будет напечатано 9-10 страниц Ваших стихотворений si vous n'avez rien contre*. Это не целый лист (о целом листе я и не говорил) только потому, что я против посвящения целого номера одному поэту. Я имел в виду остальное место отдать 'Хлое' Толстого (с иллюстр<ациями> Бакста) и нескольким отдельным стихотворениям других поэтов. Что касается 'Власа', то это совсем не 'большое', а длинное чтение, на которое рассылает приглашения Дымов. Разумеется, получите и Вы, но стоит ли, сейчас 392 же после болезни, приезжать на эту пытку? Ведь будет продолжаться часа 3! Меня по крайней мере, должно быть, не будет. * если Вы не против (фр.)
РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. ? 347. Л. 14-14об. 415 Царское Село Многоуважаемый Сергей Константинович! Я слышу со всех сторон упреки по адресу редакции "Аполлона" за напечатание моей статьи "О современном лиризме"1. 416 Это вынуждает меня просить Вас о помещении и, если можно, то в ближайшей книжке Вашего ежемесячника, следующих строк. Статья породила, очевидно, ряд недоумений, которые мне и хотелось бы снять с ответственности редакции. Особенности моего слога, но еще более необычность точки зрения, с которой я рассматривал стихи современных поэтов, сделала то, что одни читатели обижаются за глумление, находя его в тех самых моих словах, где других неприятно поразил дифирамб. О слоге говорить не буду. Живу я давно, учился много и все еще учусь, и, наконец, печатаюсь более двадцати лет. Трудно при таких условиях не выработать себе кое-каких особенностей в стиле. Но замысел статьи требует некоторого выяснения. Я рассматривал наш современный лиризм не как нечто живое и требовательное, а лишь эстетически, как один из планов в той перспективе, которая естественно открывается перед всяким, кто пристально изучает ряд одновременных литературных явлений. Настоящее я старался вообразить себе прошлым, но не мог, да и не хотел отделяться от него при этом на почве чувствительности и переживаний. Отсюда неизбежная двойственность. Но только ли отсюда и только ли у автора статьи? Я, конечно, знал, чтó я делаю, порывая в данной работе со всеми традициями дорогого мне мира, с его credo, иерархией, самолюбиями, условным стилем, вообще с современным лиризмом в качестве только настоящего. К тому же и задача выполнена мною, разумеется, слабо во многих пунктах, может быть, я даже скомпрометировал несколько свою задачу. Теперь я говорю не о выполнении, а лишь о замысле. Замысел же, как эстетический, я считаю вполне законным, мало того - вытекающим из самого Аполлонизма. Все это, впрочем, pro domo2. А Вас, дорогой редактор, во избежание дальнейших недоразумений, очень прошу, если найдете возможным, напечатать в 'Аполлоне', что редакция лишь допускает мою точку зрения, но вовсе не считает ее редакционной. Мне было бы также очень приятно, если бы автору статьи были даны самые 417 строгие отповеди. Эстетическая задача статьи их во всяком случае достойна. Примите уверение в совершенном почтении и преданности И. Анненский
? 214. Автограф не датирован, но, судя по содержанию, вряд ли письмо могло быть написано раньше выхода в свет негативных газетных рецензий на стартовый номер 'Аполлона', первые из которых были опубликованы на рубеже октября - ноября 1909 г. (см.:
--
Буренин В. Критические очерки // Новое Время. 1909.
? 12082. 30 окт. (12
ноября). С. 4; Впрочем, очевидно, что эта редакция письма была адресована не столько 'внешним' читателям 'Аполлона', сколько его сотрудникам. Можно предположить поэтому, что Маковский получил письмо Анненского уже после упоминаемой Волошиным (см. прим. 2 к письму М. А. Волошину 4 ноября 1909 г.) редакционной 'при', состоявшейся 6 ноября (ср.: 'На заседании Волынский ругался последними словами, Маковский защищался, я тоже выскакивал, и Гумилев, как аполлоновские клевреты' (Кузмин М. Дневник 1908-1915 / Предисл., подг. текста и коммент. Н. А. Богомолова и С. В. Шумихина. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, [2005]. С. 183)). Содержание письма Маковского, публикуемого во вводном прим. к письму Анненского от 12 ноября <см. ниже>, свидетельствует о том, что 7 или 8 ноября состоялась его встреча с Анненским; возможно, во время этой встречи Анненский и передал Маковскому свое письмо. Надо отметить, что выход в свет 24 октября первого номера 'Аполлона', в котором была опубликована первая часть статьи Анненского 'О современном лиризме', содержащая краткие характеристики Вяч. Иванова, Бальмонта, Городецкого, Блока, а также 'портреты' Брюсова и Сологуба, по-видимому, не принес поначалу Анненскому отрицательных эмоций. Совпавший с десятилетием литературной деятельности Маковского, он был отмечен ярким, запоминающимся событием, которое нашло освещение и в периодике: 'По поводу выхода в свет первого номера журнала "Аполлон" третьего дня в ресторане Пивато состоялся оживленный банкет редакции и сотрудников журнала, чествовавших редактора "Аполлона", С. К. Маковского. Вячеслав Иванов произнес речь о задачах и надеждах "Аполлона", Ин. Анненский охарактеризовал личность С. Маковского, как русского интеллигента, влюбленного в "Красоту". Осип Дымов наметил ближайшую цель "Аполлона" - 418 освободить литературу от живописи, подобно тому, как журнал "Мир искусства" освободил живопись от литературы. С. Маковский отвечал на приветствия, заявляя себя человеком искусства и только искусства и призывая к дружной бодрой работе. По окончании, так сказать, программной части вечера ряд поэтов - А. Блок, Н. Гумилев, М. Кузьмин, граф А. Толстой, С. Маковский, Вяч. Иванов, Ин. Анненский - читали свои стихи'.
Литературно-артистический календарь // Обозрение театров. 1909.
No
888. 28 окт. С. 11. Без подписи. Вероятно, самая обстановка этого собрания не позволила присутствовавшим на банкете и 'задетым' в статье Вяч. Иванову и Блоку выразить соответственно негативное или сдержанно-настороженное отношение, которое вызвала у них опубликованная статья Анненского (см.: Переписка В. И. Иванова с С. К. Маковским / Подгот. текста Н. А. Богомолова и С. С. Гречишкина; Вступ. статья Н. А. Богомолова; Коммент. Н. А. Богомолова и О. А. Кузнецовой // НЛО. 1994. No 10: Историко-литературная серия; Вып. I. Вячеслав Иванов: Материалы и публикации / Сост. Н. В. Котрелев. С. 142, 156; Письма Александра Блока к родным / С предисловием и прим. М. А. Бекетовой. Л.: Academia, 1927. Т. 1. С. 278-279, 289. (Памятники литературного быта: Письма)). Впрочем, уже очень скоро среди писателей, сотрудничавших в 'Аполлоне', выявились остро недовольные этой публикацией. В. Кривич свидетельствовал:
'...Ф. К. Сологуб - совершенно
неожиданно обиделся самым сериозным образом, причем обратил свою обиду
главным образом на Маковского, заявив, что после такой статьи не
исключена возможность даже вызова на дуэль и что он более в "Аполлоне"
принимать участия не может. Предложенный Анненским Маковскому вариант 'извинительного' письма, одновременно и самоуничижительный, и заряженный энергией вызова, впоследствии подвергся и авторской, и, вероятно, редакторской правке, и в итоге многие его акценты были смещены, а само оно серьезно видоизменено. <Далее - журнальный вариант письма и примечание редакции к нему, а также журнальный отклик к нему из некролога Л. М. Камышникова> 420
1 Здесь, как уже говорилось, речь
идет о первой ее части, опубликованной в первом номере 'Аполлона'.
-
Ш. Е. Декаденты и декадентство //
Колокол. 1909. No 1097. 7 ноября. С. 2; 2 О себе (лат.).
С. К. Маковский, 10-11 ноября 422
АПОЛЛОН
Сергей Константинович
Маковский Дорогой Иннокентий Федорович, Каюсь в моем малодушии. Третьего дня я был так измучен многими волнениями, что у меня не хватило духу сказать Вам о том, что 423 Ваши стихи, уже набранные и сверстанные, все-таки пришлось отложить - как Вы этого опасались. И теперь мне очень совестно, т<ак> к<ак> нарушить слово, сказанное Вам, мне особенно больно. Одно время я думал даже поступиться стихами Черубины (приходилось ведь выбирать: или - или), но 'гороскоп' Волошина уже был отпечатан... и я решился просто понадеяться на Ваше дружеское снисхождение ко мне. Ведь для Вас, я знаю, помещение стихов именно в ? 2 - только каприз, а для меня, как оказалось в последнюю минуту, замена ими другого материала (бесконечный Дымов, Рашильд, поставившая условием - напечатание ее рассказов не позднее ноября, 'Хлоя' Толстого - единственная вещь с иллюстрациями) повлекла бы к целому ряду недоразумений. А допечатывать еще пол-листа (мы уже и так выходим из нормы) Ефроны наотрез отказались. В то же время, по совести, я не вижу, почему именно Ваши стихи не могут подождать. Ваша книжка еще не издается, насколько мне известно; журнал же только дебютирует. Ведь, в конце концов, на меня валятся все шишки! С составлением первых ?? бесконечно трудно. Каждый ставит свои условия, обижается за малейшую перемену решения. Но фактически ни один журнал и ни один редактор не может, при самом искреннем намерении, оставаться непоколебимым в принятом решении. Столько чисто технических соображений, которые всплывают непрестанно и которым нельзя не покориться. Статья Ваша о современном лиризме<,> напр<имер,> вышла гораздо длиннее, чем я предполагал: ведь мы думали уместить ее в двух ??, а она разрослась на три, да еще без последней части. Дымов вместо обещанных 5-6 листов дал около 8 и т<ак> д<алее>. Еще раз прошу Вас великодушно простить мне и невольную измену слову, и трусливое умолчание о перемене в прошлый раз.
Искренне Ваш Печатается по тексту автографа на журнальном бланке, сохранившегося в архиве Анненского (РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 347. Л. 17-17об.). Царское Село,
12 ноября 421 Дорогой Сергей Константинович, Я был, конечно, очень огорчён тем, что мои стихи не пойдут в "Аполлоне"1. Из Вашего письма я понял, что на это были серьёзные причины. Жаль только, что Вы хотите видеть в моём желании, чтобы стихи были напечатаны именно во 2 ?, - каприз. Не отказываюсь и от этого мотива моих действий и желаний вообще. Но в данном случае были разные другие причины, и мне очень, очень досадно, что печатание расстроилось. Ну, да не будем об этом говорить и постараемся не думать. Ещё, Вы ошиблись, дорогой Сергей Константинович, что время для появления моих стихов безразлично. У меня находится издатель2 и пропустить сезон, конечно, ни ему, ни мне было бы не с руки. А потому, вероятно, мне придется взять теперь из редакции мои листы3, кроме пьесы "Петербург"4, которую я, согласно моему обещанию и в то же время очень гордый 422 выраженным Вами желанием, оставляю в распоряжении редактора "Аполлона". Вы напечатаете ее, когда Вам будет угодно.
Искренне Вам
преданный
No 215. Публикуемое письмо представляет собой ответ на недатированное (видимо, от 10-11 ноября) письмо Маковского <см. выше>. 423
1 Представление о том, тексты каких
именно стихотворений Анненского готовились к публикации во втором номере
'Аполлона', дает фрагмент отложившихся в фонде Волошина (РО ИРЛИ (ПД).
Ф. 562. Оп. 6. No 106. Л. 1-4) гранок упомянутого Маковским наборного
текста стихотворений Анненского с пометой неустановленного лица:
'Запас'. 424
Надо отметить, что неправленая корректура этих произведений, не лишенная
очевидных опечаток, в некоторых частностях имеет отличия от текстов,
опубликованных в составе 'Кипарисового ларца'. 425 О настороженном отношении Анненского к 'черубиниане' свидетельствовал сам Маковский:
'Иннокентий Анненский, которому я поверял
свою романтическую тревогу (значительно ее преуменьшая), один Анненский
отнесся к Черубине де Габриак не то что несочувственно, а недоверчиво,
скептически, вчитываясь в ее стихи с тем удивительным умением проникать
в авторскую душу, каким он отличался от простых смертных. Считаю необходимым оговориться, что справедливость последней фразы в этом пассаже вызывает серьезные сомнения; о точных сроках 'разоблачения' Черубины-Дмитриевой в редакции 'Аполлона' см.: Кузмин. С. 186-187. См. также:
Guenther Johannes von. Em
Leben im Ostwind: Zwischen Petersburg imd Munchen: Erinnerungen. Munchen:
Biederstein-Verlag, 1969. S. 264-266, 268, 275, 283, 297; Отмечу здесь, что на эмоциональное состояние Анненского в конце ноября 1909 г. вряд ли способно было оказать позитивное влияние и отношение к этой истории духовно близкой ему Е. М. Мухиной (ее письмо от 21.11.1909 г., в котором также идет речь о 'тайне Черубины', печатается по тексту автографа, сохранившегося в архиве Анненского: РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No 354. Л. 3-4): Дорогой Иннокентий Феодорович. Все откладывала писать вам, надеясь, что Вы сдержите Ваше обещание и заедете... Прошло 2 четверга - но Вы не приехали. Решилась написать Вам, чтобы напомнить, что жду Вас к себе 24-го, непременно к обеду; нарочно приглашаю батюшку, так как он жаждет Вас увидеть. Завтра, в воскресенье собрание христ<ианской> секции с обсуждением книги К. М-ча <Аггеева>. Я сказала батюшке, что Вы выразили желание быть на этом заседании, и он передал 426 это В. И. Иванову, который обещал послать вам приглашение. Надеюсь, что Вы получили повестку, но думаю, что я увижу Вас завтра, так как, насколько помню, Вы по воскресеньям не выезжаете; мне очень жаль, что собрание в прошлый четверг не состоялось, мне так хотелось, чтобы Вы были на нем и приняли участие в прениях... О вашем журнале поговорим, когда увидимся; столько надо сказать, что всего не напишешь; но до чего прекрасны стихи Черубины! Я просто брежу ими, все наши от них в восторге, кто же она? Жду Вас непременно. Душевно преданная Вам Е. Мухина P. S. Сердечный привет Дине Валентиновне.
2 Речь идет о владельце
книгоиздательства 'Гриф', 5 ноября обратившемся к Анненскому с
предложением издать 'Кипарисовый ларец' (см. прим. 3-5 к тексту
письма Анненского М. А. Волошину от 4 ноября 1909 г.). 427
Ответ Анненского на письмо Соколова не разыскан, но его вполне
естественное внимание к этому проекту проявилось хотя бы в том, что
инспирированный издателем рекламный анонс публикаций в 'Грифе' сборника
Волошина и 'тома стихов Иннокентия Анненского' в виде вырезки из
хроникальной газетной заметки (ее библиографический адрес установить
пока не удалось) отложился в архиве Анненского (РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. No
428. Л. 8). 428
вчерне, Анненский передал мне весь рукописный материал "Ларца",
состоявший частью из подлинников, частью из различных, иногда не вполне
проверенных, списков, вместе с указаниями относительно распределения и
плана сборника, прося подготовить книгу для окончательного ее просмотра,
и... скончался в тот самый вечер, почти в тот самый час, когда я начал
порученную мне работу...' (Анненский В. И.
Предисловие ко 2-му изданию
// Анненский И. Кипарисовый ларец. 2-е изд. / Под ред. В. Кривича. Пб.:
Картонный домик, 1923. С. 6-7. Подпись: Валентин Кривич). О
'затягивании' работы над 'окончательным конструированием сборника'
Кривич писал и в своих воспоминаниях (см.: ЛМ. С. 208-209).
Источник:
Переписка В. И. Иванова с С. К. Маковским / Подгот.
текста Н. А. Богомолова и С. С. Гречишкина; Вступ. статья
Н. А. Богомолова; Коммент. Н. А. Богомолова и О. А.
Кузнецовой // НЛО. 1994. No 10: Историко-литературная серия; Вып. I.
Вячеслав Иванов: Материалы и публикации / Сост. Н. В. Котрелев. 141 С.К. Маковский - В.И. Иванову 2 февраля 1910 г.
|
||||||
| Начало \ Письма \ Анненский и Маковский в письмах | ||||||
|
|
||||||
